Войдя в калитку, они увидели Марлоу и американца, разговаривающих у дверей. В тени террасы стояла дама в черном.
Она заметила их и вышла на лужайку. Походка ее, как и представлял себе Трент, была легкой, изящной, спокойной. Когда она обратилась к нему, ее карие глаза смотрели на него доброжелательно. В ее мягкой сдержанности не было и следа тех порывистых эмоций, свидетелем которых Трент стал там, у скалы.
— Я надеюсь, мистер Трент, что все у вас пойдет успешно, — сказала она тихим ровным голосом. — Как вы думаете?
— Надеюсь, что так, миссис Мандерсон. Когда выводы мои будут достаточно серьезными, я попрошу разрешения увидеть вас. В любом случае мне необходимо будет посоветоваться с вами, прежде чем я выступлю в печати.
Она смутилась, и Трент увидел в ее глазах страдание. Он не знал, как продолжить разговор, но ему необходимо было слышать ее голос, видеть ее лицо, чтобы разобраться во многих странностях этого необычного дела. Возможно, минутный разговор с ней мог решить исход поиска, которому не видно пока ни начала ни конца.
— Я благодарен вам, миссис Мандерсон, за те возможности, которые вы предоставили мне в изучении дела. Однако, если позволите, мне уже сейчас необходимо задать вам один вопрос. Думаю, я не спрошу ничего такого, на что бы вам не хотелось отвечать.
Она устало посмотрела на него.
— Было бы глупо с моей стороны отказаться. Задавайте ваши вопросы, мистер Трент.
— Благодарю. Для начала вот что. Мне известно, что ваш муж недавно взял необычно большую сумму наличными у своих лондонских банкиров и держал их здесь. Деньги на месте. Не знаете ли вы, для чего он это сделал?
Миссис Мандерсон удивленно подняла глаза.
— Не могу себе представить, — сказала она. — Я ничего не знала об этом. Мне всегда казалось, что муж держал в доме немного денег. А в это воскресенье, почти ночью уже, перед тем как уехать с мистером Марлоу, он вдруг пришел ко мне в гостиную. Мне показалось, что он был чем-то раздражен, спросил без предисловия, не могла бы я одолжить ему денег — в купюрах или золоте, до завтра. Просьба была странной: как правило, фунтов сто у него всегда было при себе. Я открыла секретер и отдала ему все, что имела, что-то около тридцати фунтов.
— И он не сказал вам, зачем ему нужны деньги?
— Нет. Он положил их в карман, сказав, что мистер Марлоу уговорил его прогуляться, возможно, это поможет ему заснуть. Затем он уехал с мистером Марлоу… Деньги? В воскресенье, поздним вечером?..
— Это действительно странно, — сказал Трент. — Благодарю вас. А теперь, если не возражаете, я хотел бы поговорить с мистером Марлоу.