— Не знаю.
Хуже ей уж точно не будет.
Прерывая их разговор, зазвонил рабочий телефон Ларисы.
— Привет, Лариса, это Дженни из приемной на первом этаже. Ты не могла бы ненадолго спуститься?
— Конечно. Сейчас приду. — Она повесила трубку и нахмурилась. — Странно. Меня вызывают в приемную на первом этаже.
— Может быть, кто-то прислал тебе подарок? — поддразнила ее Хлоя.
Скорее всего, так и есть. Хлоя с Далилой делали все возможное, чтобы развеселить Ларису. Наверное, они заказали для нее связку воздушных шариков или еще какую-нибудь глупость. Лариса пожалела о том, что подумала, будто хуже ей уже быть не может. Как бы ужасно она себя ни чувствовала, без этих двоих она бы просто пропала.
— Пойду посмотрю, что там.
После четырех лет работы в средствах массовой информации Лариса чего только не повидала в вестибюле их офиса. Но она точно не была готова ко встрече с мужчиной, стоявшим сейчас у стойки администратора. Ее сердце замерло.
— К-Карлос? — прошептала она.
Увидев ее, Карлос улыбнулся.
Ларису охватило смущение.
— Buenos dias.
— Buenos tardes, — поправила она. — Сейчас полдень.
— Я никак не привыкну к разнице во времени.
Когда он пошел по направлению к лифту, около которого стояла Лариса, все остальное для нее перестало существовать. Единственное, на что ей хотелось смотреть, — это его лицо. По уже укоренившейся привычке Лариса взглянула в глаза Карлоса. Они сияли, как два темных драгоценных камня, яркие и открытые. Настолько открытые, что ей захотелось плакать.
— Querida, не надо… — сказал Карлос, прижав ладони к ее щекам.
— Я не могу поверить, что ты здесь, — прошептала она.
— Я и сам не могу в это поверить, но мне нужно тебе кое-что сказать, и я должен сказать тебе это лично.
— Что-то мне сказать?
Лариса почувствовала, что ее сердце наполняется надеждой, которую она пока не смела признать.
Карлос кивнул:
— Я хотел сказать, что ты особенная. Вот почему я так вел себя, когда мы были в Мексике. — Он поцеловал ее в лоб.
Снова почувствовав прикосновение его губ, Лариса зажмурилась, чтобы справиться с внутренним трепетом, нарастающим в ее груди.
— Много лет мне казалось, что моя душа мертва, — прошептал он. — Но когда одна очень красивая и очень пьяная блондинка открыла мне дверь, я понял, что это не так. Я ждал тебя, но был слишком напуган, чтобы рискнуть. Я слишком боялся боли, слишком боялся тебя потерять. Поэтому попытался не впускать тебя в свое сердце. Но, — сказал он, глядя в ее сияющие глаза, — ты все равно проникла в него. Я пытался отрицать свои чувства к тебе все эти три недели, но я ужасно скучал по тебе, Лариса.