Шуса повернулся и махнул кому-то в зале. Тотчас зазвучала музыка. Глемас обернулся на звук. В нише у стены сидел небольшой оркестр.
— Садись гость! — предложил старик: — И скажи нам, как тебя зовут, а то разговариваем не по-человечески.
— Глемас Гронберг, — МРОБовец не видел смысла скрывать настоящее имя. Тем более он уже представился Чекре.
Дождавшись, когда Гронберг усядется, старик опять махнул рукой. К столу поднялся человек и склонился к Шусе. Тот что-то тихо сказал, человек мотнул головой и исчез. Вскоре появились еще двое. Они принесли и поставили перед гронцем приборы для еды. Свободных мест было много, но Глемас специально присел рядом с Чекрой.
— Ну вот, теперь можно и поговорить. Дочка, — Старик показал на высокий металлический бокал, стоявший перед гронцем. — Налей-ка спасителю вина.
— Итак, что мы имеем? — начал он, когда Гронберг вместе со всеми отпил из бокала. — А имеем мы вот что — все слышали, что вчера со звезд прилетели колдуны. Об этом весь город болтает. Но это дела властей, а мы, как граждане послушные, в дела властей не лезем.
При этих словах все опять засмеялись.
— Да, да, — повторил Шуса. — Мы люди маленькие и в дела правителя не лезем. Если, конечно, он не лезет в наши, — с улыбкой оговорился он. — Но вот сейчас один из этих колдунов сидит перед нами, он спас Чекру, и это теперь наши дела.
«Да, старик — человек умный, быстро сложил все вместе — мой вид, и то, что я ничего не знаю о местной жизни, и все остальное». Слушая, Глемас рассматривал сидевших. Девушку он разглядел раньше — миловидная, с хорошей фигуркой и не более — если бы не властность, появлявшаяся, как только она начинала говорить, и бешеный огонек, иногда загоравшийся во взоре — то ничего особенного, таких тысячи. Но и, не считая того, что она только что прикончила двух человек при этом одного — голыми девичьими ручками. Черные короткие волосы, красивые черные глаза, которые она вскидывала иногда на гронца и тут же опускала. Брат Чекры, сидевший рядом с ней, ближе к отцу, тоже был черноволос, по-молодому здоров и жизнерадостен. На взгляд, он был старше сестры.
Двое молчаливых участников застолья, сидевшие напротив, разительно отличались друг от друга: один со зверским изуродованным лицом — шрамы тут, похоже, у всех — был широкоплеч и высок, даже за столом это чувствовалось; второй был небольшим кругленьким человечком с лысой блестящей головой. Но глаза у них были совершенно одинаковы — светлые пустые глаза убийц. Они внимательно осмотрели гронца, обменялись вполголоса парой слов и забыли о нем, словно его здесь не было.