Константин завертел головой, пытаясь понять, откуда все это доносится, но вглядывался он в одну сторону, а его тезка, держащий за ухо грязного, оборванного мальчишку лет тринадцати, появился с другой, аккурат из-за возка, на котором они с Вячеславом только что подъехали.
— Вот. — Он небрежно толкнул пацаненка так, что тот пролетел пару метров и, не в силах удержаться на ногах, растянулся во весь рост, чуть не въехав головой в княжеский каблук. — Приглядывал за нами в лесу, княже. Может, беглый, или и впрямь грибки в лесу сбирал да заплутал. Да токмо какие грибки в мае? Строчки со сморчками? Опять же и буравка[41] при нем нет. А может, провидчик[42] у татей шатучих[43]? Тебе, княже, на них последнее времечко везет.
— Да не похож он на татя, — неуверенно протянул Константин, внимательно рассматривая мальчишку, резво вскочившего и настороженно глядевшего на них. — А ну, отрок, поведай нам, кто ты, чьего роду-племени. Да всю правду чтоб и без утайки.
— А вы кто? — ответил вопросом на вопрос мальчонка.
— Ишь прыткой какой, — буркнул подошедший Епифан и строгим тоном, не терпящим возражений, потребовал: — Сказано тебе, говори, кто ты есть. А то мигом казнь учиним, и повиснешь вон на том суку. — И стременной, добрейшей души человек, даже заботливо указал, на какой именно дубовой ветке будет висеть мальчишка в случае вранья.
Тот внимательно посмотрел вслед за указующим перстом Епифановой руки и, вздохнув, робко поинтересовался:
— А если не поверите?
— А ты так говори, чтоб поверили, — сказал Епифан.
— Ну, значит, так. — Мальчишка набрал в грудь побольше воздуха и, наконец решившись, выпалил: — Зовут меня Мишей, Михаилом, ну еще Минькой. Родился я на Рязанщине. Я изобретатель.
Вячеслав незаметно толкнул в бок Константина и уселся на траву, потому что ноги внезапно ослабели и перестали держать.
Впрочем, тычок этот был лишним. Константин и сам насторожился, как только услышал, что хлопец изобретатель — этого слова вообще не было в тогдашнем славянском словаре.
— Чего-о? — недоуменно протянул Епифан. — Ты тут на тарабарском языке не балабонь. А ну, рассказывай, где живешь, какому боярину или князю служишь и чего по лесу бродишь один? Или не один? — осведомился он угрожающим тоном.
— Один, один, — испуганно закивал Минька — звероватый вид стременного мог напугать кого угодно — и торопливо продолжил: — А к вам… по запаху пришел.
— Собака ты, что ли? — насмешливо хмыкнул один из дружинников.
— Есть хочется. Три дня ничего не ел, — смущенно потупился Минька, тут же с надеждой уставился на Константина и спросил: — А вы и правда князь? А какой?