Вдобавок Вячеславу изрядно повезло.
Куда бежать, он понятия не имел, но направление, выбранное им, оказалось верным, и спустя всего шесть или семь минут он, в самый последний момент убавив ход, спокойной независимой походкой протопал через ворота, благополучно миновав какого-то средневекового воина, азартно торговавшегося с мужиками, очень желавшими попасть в город, но совершенно не жаждавшими платить какое-то въезжее.
Спустя минуту, после того как проселочная дорога круто повернула вбок, он прибавил ходу, и вовремя — сзади послышались конский топот и азартные крики всадников.
Кого именно они ищут и ищут ли вообще, Вячеслав интересоваться не стал, вначале увеличив скорость, а затем, еще через минуту, увидев зеркальную гладь воды, повернул влево, в сторону реки.
Погоня, как он понял чуть погодя, была именно за ним, поскольку, заметив беглеца, всадники тоже свернули с дороги, стремясь догнать его раньше, чем тот добежит до спасительного берега.
Однако фора была достаточно велика, поэтому Вячеслав успел добраться первым и недолго думая устремился вплавь. Преследовать его всадники не пытались, но с десяток стрел выпустили, хотя и почти безрезультатно, если не считать касательного попадания в руку чуть ниже локтя, но и тут ему повезло — по счастью, стрела миновала кость, прошив насквозь кожу.
Больно, конечно, но извлечь удалось самостоятельно, сразу обломав кусок с оперением и вытащив за наконечник остальное.
Зато с водой спецназовцу не повезло — холодная она была до жути, поэтому, когда он из последних сил дотянул до противоположного берега, его хватило только на то, чтобы пройти несколько десятков метров, поднявшись по отлогому берегу, после чего он сразу рухнул в ложбинку, где и провалялся битых два часа, приходя в себя.
Далее…
Впрочем, далее было все то же самое.
Скитания, удивление загадочными порядками и необычными разговорами на чужом языке, который вроде бы был русским, но только частично, а уж столкновения с разными тиунами, волостелями и прочими начальниками практически каждую неделю.
Припомнив все это, он еще раз поклялся в душе, что когда-нибудь вернется в Пронск, найдет этого нарядного мужика и…
Его воспоминания прервал Константин. Положив руку ему на плечо, он мягко произнес:
— Не знал.
— Да ладно, — беззлобно отмахнулся Славка и, повернувшись к Миньке, отвесил ему еще один шутливый подзатыльник. Впрочем, так назвать его можно было лишь условно — на самом деле спецназовец лишь легонько скользнул ладонью по его непослушным вихрам. — Ну что застыл? Репетируй. — Но, решив проявить великодушие, заявил: — А чтоб тебе было не скучно, я буду отрабатывать прием вместе с тобой. Нас еще в сто восьмой школе военрук так учил.