В-третьих, дом. Он соответствовал чеченскому только по своим размерам, а так больше всего напоминал обычный русский терем из фильмов-сказок — сплошное дерево с маленькими окошками, украшенными затейливыми наличниками.
Получалось…
Хотя нет, ничего не получалось. Более того, чем дольше размышлял Вячеслав, тем не получалось все сильнее.
А с высокого крыльца уже спускался тот самый мужик, которого спецназовец хоть и скрутил, но вот макнуть головой в лужу, как намеревался, не успел.
Впрочем, к черту лужу. Сейчас не до нее — уж слишком много всяких непоняток.
Вячеслав открыл было рот, чтобы объясниться, а заодно задать пару вопросов, которых на самом деле было море, но вот животрепещущих — где он и по какому праву его задержали — именно два, однако спросить ничего не успел.
Еще не сойдя с крыльца, мужик принялся осыпать его грубой бранью, причем на каком-то загадочном языке, который вроде бы был русский, но к словам частично примешивались украинские, а частично вообще диковинные, которых Вячеслав ни разу не слыхал.
С грехом пополам ему удалось уловить, что должен уплатить какие-то гривны за «поношение и соро́м[49]», учиненные княжьему мужу при всем честном народе.
«Ну и наглость!» — возмутился он, но продолжал стоять, внимательно слушая дальше.
Дергаться раньше времени все равно смысла не имело — лучше вначале все-таки хоть что-то выяснить, а уж потом действовать…
Мужик же тем временем принялся задавать какие-то вопросы. Слова про вольного смерда и ролейного закупа[50] Вячеславу ни о чем не говорили, зато слова «чьих он холоп будет», так ясно напомнили ему гайдаевскую кинокомедию про Ивана Васильевича, что он не удержался и фыркнул.
Мужик заметил нахальную улыбку и оценил ее по достоинству. Он тут же поднял руку с плетью и сурово предупредил, что для начала слегка поучит наглеца шелепугой, а уж опосля потолкует о пене за сором.
Вячеслав напрягся, незаметно бросив беглый взгляд вправо, где всего в пяти метрах от него находился не столь уж и высокий — пара метров, не больше — забор.
Правда, по бокам от него стояли два относительно молодых мужика, которые легонько держали его за руки, но если действовать неожиданно и резко…
Одним словом, поучить у нарядного мужика не вышло.
Более того, получилось дополнительное поношение, хотя теперь уже не при всем честном народе, поскольку непонятно каким образом молодой парень успел не только вывернуться из цепких рук его гридней, но и заехать ему ногой в лицо, после чего метнуться к забору и птицей перелететь через него.
Ловить мерзавца пытались, но все, кто был во дворе, поначалу кинулись извлекать хозяина терема из грязи, куда он свалился, потом вытирать кровь, и времени прошло хоть и немного, но беглецу хватило, чтобы задать стрекача по узким городским улочкам.