Только теперь он понял, что так ласково журчит чуть ли не рядом с ухом. Оказывается, ручей.
Он попробовал приподнять голову, и тут же перед глазами все поплыло. Сквозь наплывающую мутную пелену Костя успел расслышать только тревожный вскрик маленькой ведьмачки.
Второй раз без сознания он пробыл недолго и, очнувшись, вновь безропотно принялся выслушивать упреки в свой адрес. Потом она утихла и, глядя на него, коротко предупредила:
— Ты тока помереть не вздумай.
— Да что ты? От царапины-то, — прошептал Костя непослушными губами, но она, хмурясь, на этот раз не стала продолжать свое ворчание.
Вместо этого ведьмачка нерешительно покачала головой, сокрушенно заметив:
— Кровищи с тебя натекло, как с порося трехгодовалого. С того и боюся. Ты яко мыслишь, ищут тебя?
— Обязательно, — заверил он, уже не пытаясь поднять голову.
— Боюся, тут они не пойдут, — усомнилась она и, придя к какому-то не очень приятному для себя выводу, безапелляционно заявила: — Нельзя тебе тута, никак нельзя. Уж больно место худое. В народе ентот вражек гиблым кличут, а еще мертвым. Слыхала я от баушки своей, будто тут такие черные дела творились, кои к ночи вовсе не след поминать.
— Это из-за… — Не договорив, Константин выразительно кивнул наверх, намекая на разбойников.
— Ежели бы так, иное бы сказывали, — не согласилась Доброгнева. — К тому ж их еще о позапрошлое лето тут вовсе не было, егда я сбирала кой-что в ентих местах, потому и ныне от погони решила здесь скрыться. Чаяла, днем не сыщут, а ближе к ночи перейду в иное. — Немного помолчав, она выдала еще одно доказательство: — И травы тута худые растут, да так буйно…
— Зачем же тогда ты их собирала? — вяло отозвался Константин.
— Иное худое, ежели его самую малость в зелье добавить, тож на пользу обернуть можно, — пояснила девушка и подвела итог: — Не-э, никак нельзя тебе тута долго. Стало быть, будем вместе наверх лезть.
— Может, ты одна?
— А тебя бросить? — Она горько усмехнулась и добавила: — Может, я и ведьмачка, а тоже своего бога в душе имею. Ты мне, значит, добро, а я… — Она обиженно махнула рукой. — Не чаяла я, князь, что ты меня за таковскую считаешь.
— Да нет, — пояснил он свою мысль. — Одна ты быстрее вылезешь и кого-нибудь позовешь на помощь. Сама же говоришь, не справиться тебе со мной.
— Это верно, — кивнула она и, тяжело вздохнув, тряхнула копной нечесаных волос. — Ну будь по-твоему. А я мигом обернусь. Сперва только меч тебе принесу, а то мало ли.
— А сама?..
— Меня, — она гордо выпрямилась, — ни одна тварь лесная тронуть не посмеет. Я заветные слова знаю.