Не получив от них отчета через десять дней, я уже было подумал, что плакали мои денежки. Но спустя еще несколько дней в контору Джона был доставлен полосатый конверт.
Белл оказалась деловой дамой. Она была на шесть лет старше, чем утверждала; когда ей еще не исполнилось и восемнадцати, она уже успела дважды побывать замужем. Один из браков был не в счет: «супруг» уже имел семью; разведись она со вторым «мужем», агентству не удалось бы все это раскрыть. После этого она еще четыре раза выходила замуж, хотя один из «браков» был сомнительным: скорее всего, имел место своеобразный рэкет – она сделалась «солдатской вдовой», взяв фамилию погибшего. Однажды она была разведена (официально), и один из ее мужей умер. Она могла быть все еще «замужем» за остальными.
Полицейское досье на нее было объемистым и весьма любопытным, но осуждена она была за уголовное преступление только однажды, в Небраске, и то условно. Это установили только по отпечаткам пальцев, так как она скрыла судимость, сменила имя и фамилию и присвоила себе новый номер в системе социального страхования. Агентство спрашивало, следует ли им уведомить власти штата Небраска.
Я ответил, чтобы они не затрудняли себя: срок давности истек, а сведения о ее прошлой судимости вряд ли кого заинтересуют. Интересно, как бы я поступил, если б она была осуждена за торговлю наркотиками? Необдуманные решения до добра не доводят.
Не успел я опомниться, как приблизился октябрь, а я отстал от своего графика: нужно было поторопиться с чертежами, да и описания из-за этого тоже не закончил, – ведь они должны быть взаимно увязаны. К заявке я вообще еще не приступал. Хуже всего было то, что я пока и палец о палец не ударил для организации своего предприятия, но с этим можно было повременить: пока не закончена работа над моделями, показывать-то было нечего. Не было времени у меня и на то, чтобы завязать необходимые деловые контакты. Я стал подумывать, что совершил ошибку, попросив профессора Твишела установить аппаратуру на тридцать один год и какие-то жалкие три недели, – мне надо было назвать срок по крайней мере в тридцать два года. Я явно переоценил свои возможности и не рассчитал правильно время.
Я не показывал свои игрушки моим друзьям Саттонам не потому, что хотел скрыть их, а просто мне не нужны были лишние разговоры и бесполезные советы. В последнюю субботу сентября мы договорились поехать вместе в их клуб. Из-за отставания от собственного графика я накануне работал до поздней ночи; меня разбудил душераздирающий лязг будильника – мне нужно было успеть побриться до того, как они за мной заедут. Я выключил это орудие пытки и поблагодарил Бога, что в 2001 году от него избавились. Собравшись с силами, спустился позвонить из аптеки на углу Саттонам – сказать, что у меня много работы и я не смогу поехать.