. Или я ошибаюсь?..
Обрадованный Бела притормозил храбрых немецких воинов чуть ли не на два месяца. Рыцари, притомленные знойными красавицами, шумными пирами и обилием венгерских вин, ехали неспешно и никуда не торопились. Широкий проход, казалось бы, не таил в себе никаких особых опасностей, но о том, что началось потом, толком не мог рассказать никто.
Сходились все на одном. Сам господь воспрепятствовал их движению вперед, посчитав, что они слишком грешны для такого святого дела. Иначе чем объяснить тот загадочный факт, что под конскими копытами неожиданно вспыхнула сама земля?! Да и огонь был совсем не такой, каким обычно горит дерево. Пускай даже и сырое, но оно все равно занимается синим, но никак не черным дымом, к тому же изрядно смердящим.
Причем всевышний по своей милости четко разграничил грехи несчастного воинства и его предводителей. Наиболее злостными грешниками оказались граф Ольденбургский Оттон I, его тезка герцог Баварский Оттон II, а также маркграф Мейсенский Генрих. Их отряды, следующие впереди, оказались уничтоженными почти полностью.
Для остального воинства пламя было скорее предупреждающим, поскольку лишь несколько десятков человек пострадало от ожогов, но никто не погиб.
На другой день собрали все трупы, и выяснилось, что многие из них почти не тронуты огнем, но зато в теле зияют отверстия от ран, нанесенных преимущественно в сердце. Чем — оставалось только гадать, поскольку ни стрел, ни прочего оружия в самих ранах обнаружено не было. Да и чужих людей вокруг тоже не наблюдалось.
Когда Фридриху показали одного из покойников, он некоторое время стоял в задумчивости, затем безапелляционно произнес:
— Это стрелы небесные. Помнится, когда я освобождал гроб господень, то был в Палестине один рыцарь — приверженец папы и большой грешник. Так вот его настигла точно такая же кара.
— А где же стрелы?
— О-о-о, они истаивают буквально на глазах, после того как поражают несчастного грешника, — нашелся император. — Если бы мы подъехали несколькими часами ранее, то смогли бы увидеть это самолично.
Чтобы все окончательно поверили в это, он тут же навскидку назвал имена нескольких именитых людей, бывших с ним в эту пору и наблюдавших, как происходит это таяние под палящим сирийским солнцем. Правда, подтвердить сказанное императором они не могли. Кто-то умер от ран, кто-то погиб в бою с сарацинами, кто-то скончался еще от какой напасти. Однако авторитет знаменитых имен, пускай и мертвых, все равно оставался весомым.
Но, контролируя Европу, Константин никогда не забывал про Азию, особенно Среднюю. Ей он уделял особое внимание. Официально и тут всеми посольствами заправлял Евпатий Коловрат, но всех, кто собирался ехать с дружественным визитом куда-либо, везя слово царя и великого князя всея Руси Константина I, инструктировал не только он, но и Торопыга. Да и сам государь, хоть и не каждый раз и не каждое посольство, но удостаивал беседы.