Одеваюсь и встаю, в углу стоит палочка (трость) беру ее и опираясь, ну что бы не натрудить раненую ногу, выхожу на волю, преодолевая сперва ступеньки.
Ого, да все уже давно поднялись, и заняты своими делами, иду к умывальнику, под большим деревом саперы сделали умывальник на двадцать персон. На металлической конструкции развешаны какие-то бачки и баки из танков, и простенькая система поливания воды. Тонкая дырочка заткнута привязанной пробкой. Вытаскиваешь пробку, льется тонкая струйка воды, умываешься и деревянную затычку снова вставляешь в дырку. Дешево и сердито!
Быстренько умываюсь, вытираюсь захваченным из землянки полотенцем, и замечаю стоящего рядом Онищука.
- Здравия желаю товарищ комдив!
- И тебе не хворать Онищук, какие новости?
- Да пока после ночного налета тихо, ничего особенного не происходит.
- А как прошел ночной налет?
- Да все в норме, мы фашистам дали прикурить, считай станции у них, теперь нет, но правда есть потери.
- Кто?
- Северьян Лановой, на чайке...
- Едрить твою мадрить, и как все произошло?
- Да случайно попали в его чайку, и по-моему, маслопровод перебило (чай не юнкерс, брони нет), самолет загорелся, мотор заглох, тем, более ориентируясь по огню горящего самолета, немцы открыли ураганный огонь из стрелкового оружия. Уйти возможности не было у Северьяна, и...
- Ну не томи, что ну?
- Он направил свой истребитель один из эшелонов, а там боеприпасы, у Северьяна под крыльями стокилограммовые бомбы... Салют по геройски погибшему Лановому, проведенному самим Северьяном слышала вся Белоруссия.
Обидно, я этого Северьяна всего два раза видел, и особого внимания не обратил, а среди нас жил оказывается герой, ведь мог он спланировать в сторону, или выбросится с парашютом в лес, но нет, ГЕРОЙ предпочел свою жизнь положить на алтарь победы. В первый раз видел Северьяна, когда он только был освобожден из плена, после Елисеевского рейда на лагерь военнопленных. Второй раз видел, когда он с нами участвовал в нападении на аэродром, и все, вчера из-за потери крови даже напутствовать не смог. Буду ходатайствовать перед центром, о присвоении ему звезды Героя Советского Союза. Жаль, очень жаль, что посмертно.
А парнишке ведь жить, да жить...
Это был его третий боевой вылет. До плена в первом же вылете, он сбил мессер, а другой мессер сбил его. Затем плен, затем освобождение елисеевской группой, затем второй вылет, когда он перегонял самолет, и вот третий и последний вылет.
- Петруха, а где Кравцов?
- Как где, там, у самолетов, техники дырки латают, а Кравцов то ли техникам помогает, то ли мешает. Но так, как пока техники, его не прогнали, значит, все-таки помогает, ну или не очень сильно мешает.