Бэлу тянули из темного забытья, и она очнулась, ощутив бережное прикосновение к своей щеке. Медленно раскрыв глаза, девушка с ужасом выдохнула, обнаружив рядом с собой однажды уже врывавшегося к ней светловолосого мужчину. Хотелось откатиться в сторону, подальше от него, закричать, позвать на помощь Зора, но взгляд пугающего человека словно гипнотизировал ее. В нем было столько боли и тревоги, а плотно сжатые губы только сильнее подчеркивали странное выражение скорби на его лице.
– Бэла, – позвал он, – Бэла, ты помнишь меня?
Его слова вызвали еще большую растерянность. Откуда она может его помнить? Или имеется в виду та встреча в комнате, когда он пытался украсть ее из поместья?
Непроизвольно девушка попыталась отодвинуться подальше, села на ковер, на котором до этого лежала, подтянула ноги к груди, обхватив защитным жестом подрагивающие колени.
Только сейчас она заметила других присутствующих. В комнате, напоминающей чей-то кабинет, находились еще две девушки и мужчина, он лежал на диване и, кажется, спал. Наметанный глаз целительницы вдруг отметил несоответствия в его с виду мирном облике: слишком бледная кожа, восковое лицо и вытянувшееся в струнку тело – люди обычно так не спят. Однако все эти мысли проскользнули на какой-то грани сознания, в данный момент Бэла была слишком напугана, а еще поражена до глубины души. Она оказалась не в поместье Зора, а за его пределами, при этом никакой боли не ощущала, а ум оставался ясным и не спешил заволакиваться болезненным туманом, как в прошлый раз.
– Зелье забвения, – шепнула вдруг одна из присутствующих, и ее слова заставили Бэлу нахмуриться и снова бросить взгляд на сидящего рядом мужчину. Он так смотрел… казалось, очень сильно ждал чего-то.
– Эди! – раздался голос кудрявой девушки, чей повелительный тон и манера держаться безошибочно выдали в ней аристократку, вот только смысл слов по-прежнему ускользал от целительницы. – Если она под действием эликсира покорности, прикажи ей излечить Амира. Мы больше не можем тянуть.
Усиливая охватившую Бэлу панику, светловолосый мужчина вдруг поднялся на ноги и, буквально подавляя девушку своим грозным видом, произнес:
– Ты сейчас же излечишь этого человека, пострадавшего от кровной защиты. Поняла меня?
Целительница испуганно кивнула, опасаясь вступать в спор, и поскорее бросилась к дивану. Опустившись на колени, положила ладони на лоб мужчины.
В первый миг Бэлу тряхнуло от жесткой боли, которой пропиталась каждая клеточка чужого тела. Святые духи! Ей захотелось тотчас отдернуть руки и вдохнуть побольше воздуха, потому что его, казалось, вышибли из грудной клетки одним ударом. Но Бэла не была бы целительницей по призванию, не умей она отыскивать поврежденные потоки живой энергии, отчуждаясь от страданий больного. Вот и сейчас все болезненные ощущения притупились, позволив девушке найти нездоровое мерцание в прозрачных голубых нитях, хаотично и сложно переплетающихся между собой. Это мерцание заполняло голову пострадавшего, и в первую секунду Бэла испугалась, что не справится.