- Нет, не буду, - сказала она.
Гарсон вопросительно посмотрел на нее.
- Почему?
Она хотела сообщить ему новость попозже, после того как уложит Оливера, и они смогут спокойно все обсудить, но вдруг поняла, что не сможет ждать. Она должна рассказать ему сейчас.
Улыбка плясала у нее на губах, когда она произнесла:
- Потому что у меня будет ребенок. Гарсон широко раскрытыми глазами посмотрел на нее, потом поднес руку к голове. Он выглядел как воплощенное изумление, и Энни была готова рассмеяться.
- Ребенок? - повторил он. - Ты уверена?
- Абсолютно. Сегодня доктор подтвердил. Я знаю, для тебя это шок, потому что я сама удивилась, - сказала она, а он все продолжал изумленно смотреть на нее. - Я постоянно принимала таблетки, но...
- Ты принимала таблетки?
Ничего не понимая, она посмотрела на него. Почему он спрашивает? Гарсон сам никогда не предохранялся, значит, мог бы догадаться. Может быть, он думал, что она предохраняется как-то по-другому?
- Да, но я однажды отравилась, и это свело на нет действие Таблетки, объяснила Энни. - А доктор мне сказал, что мы с тобой, видимо, оба очень плодовиты. Я знаю, ты не хотел ребенка - по крайней мере пока, - я тоже хотела подождать, но теперь...
- Ребенок не может быть моим, - гулко произнес Гарсон.
Сначала его слова повисли в воздухе, потом разорвались в ее ушах как граната. Энни перестала видеть, слышать. Она отпрянула. Точно так же его брат не признавал ребенка ее сестры, а теперь Гарсон отказывается признать своим ее ребенка!
Оглушенная, она смотрела на него, пока огромная волна отчаяния не захлестнула ее, - она выбежала из комнаты, схватила ключи со стола в холле, открыла входную дверь и вскочила в свой "фольксваген". Слезы застилали ей глаза, она завела мотор на ощупь.
- Энни! - услышала она крик Гарсона позади себя и увидела в зеркальце, как он появился в дверном проеме.
- Негодяй! - всхлипнула она, и ее голос утонул в рыданиях.
Энни промчалась по гравийной дорожке, потом по лужайке. Она не представляла, куда едет, ей было все равно. Единственное, что она понимала, ей надо отсюда уехать.
Оставив деревню далеко позади, она вдруг поняла, что Гарсону ничего не стоит догнать ее на своем "мазерати". Выжав из машины предельную скорость, она неслась так милю или две, постоянно глядя в зеркало. Но позади была только темная ночь, никаких огней догоняющей машины.
Энни внезапно задумалась: что же она делает? В слезах, совершенно обезумевшая, несется в темноте на полной скорости. Она представляет опасность для других водителей, и в первую очередь для себя. Для своего ребенка! Она сбавила скорость, съехала на зеленую лужайку у дороги и выключила мотор, положила руки на руль и опустила голову.