Я рано поняла, что мне нужно работать напрямую с иностранцами, чтобы меня не постигла та же судьба. Я всегда «продавала» свой товар западному покупателю и забирала себе всю прибыль. Однако многие девушки из моей провинции остаются в рабстве без малейшего шанса на спасение!
Мои варианты
Если бы я не стала проституткой, в Убоне мне пришлось бы работать поденщицей, получая за 10–12-часовой рабочий день сумму в сто – сто двадцать батов. Вот почему банка сладких тайских ананасов в Америке стоит так дешево. Ее дешевле произвести здесь, следовательно, она дешевле обходится покупателю.
Сейчас появляется больше рабочих мест на фабриках и на курсах гольфа в туристических районах. Последнее – сравнительно новый бизнес, обслуживающий преимущественно японцев, и девушки могут заработать там около двухсот батов в день плюс чаевые. Из-за такой низкой зарплаты многие из них торгуют собой после партии гольфа. Они не единственные, кто сдает себя «в аренду» по окончании рабочего дня.
Проститутки, занятые обслуживанием секс-туристов, зарабатывают в среднем шестнадцать-тридцать тысяч батов в месяц. Привлекательные и энергичные девушки могут получать и по восемьдесят тысяч, как часто удавалось мне. Многие обзаводятся собственными домами, подаренными клиентами, у них появляются средства на школу для своих детей или братьев и сестер, на покупку машин, мотоциклов и мобильных телефонов. Девушки из борделей никогда столько не зарабатывают.
Секс-туризм влияет на выбор профессии: бедные девушки Таиланда чаще всего выбирают занятие проституцией. Хотя туристы составляют меньшую часть общей клиентуры тайской секс-индустрии, они платят в несколько раз больше, чем местные завсегдатаи борделей. Западные мужчины, даже те, кто приезжает за сексом, лучше относятся к женщинам, чем таиландцы. С ними существует перспектива долгосрочных отношений или даже брака. Поэтому все больше девушек вступают на путь торговли телом.
Мужчины часто разговаривали со мной обо всем и ни о чем конкретно. Я внимательно слушала их, словно они были мудрейшими людьми, но сама мысленно кипела, дожидаясь, пока они закончат болтать и заплатят мне! Но пока они платили мне за роль слушательницы, я соглашалась кивать, смотреть на них широко раскрытыми глазами и пропускать их речи мимо ушей, одновременно уверяя их, что «понимаю». Моя миниатюрность, мое напускное внимание и юность заставляли их дорожить мною и становиться щедрее.
Фаранги нередко платили мне только за то, чтобы я выслушивала их мысли по поводу других фарангов-мужчин, приезжавших в Таиланд.