София взглянула на неё, посмотрела в это уставшее лицо, отмеченное временем, и её глазах возник намёк на счастье, загоревшаяся надежда. Она не могла сказать нет.
— Конечно, Оля, я с удовольствием пойду с тобой.
Тем утром, стоя перед церковью, Оля скрестила руки на животе, с силой прижимая кожаную сумочку, и долго осматривалась, ожидая прихода Софии. А вот и она. Она узнала её машину, которая ехала довольно-таки медленно. Оля не могла противиться позыву и посмотрела на часы. Десять с четвертью. Они будут как раз вовремя, встреча назначена на одиннадцать. Гольф остановился перед ней. София потянулась через пассажирское сиденье, чтобы открыть ей дверь. Замок немного заедало. Оля села в машину. София завелась.
— Давно меня ждёшь?
— Нет, недолго, — это была неправда. Она была на месте уже без двадцати десять, волнуясь, как бы не опоздать.
— Пристегнёмся... — София помогла ей застегнуть ремень безопасности. Хотя Оля справилась бы сама.
— Дорогу знаешь?
— Конечно, я посмотрела адрес в интернете и распечатала карту, — София достала листочек из сумки. — Вот она. Это на Евре. Мы будем там через полчаса.
— Хорошо, — успокоилась Оля. Она удобно устроилась в кресле, сумочку положила на бёдра, а руки – на сумочку. Наблюдая за дорогой, София украдкой рассматривала наряд своей преподавательницы, так, чтобы та не заметила. Она была элегантна, но, возможно, слишком серьёзна. Она выбрала слишком тёмное серое платье. А под ним белая рубашка с небольшим круглым вырезом и маленькими перламутровыми пуговками. Ещё на ней было ожерелье, которое, как знала София, она надевала только по особым случаям. До этого момента она не замечала, что подвеска на колье – русская икона в миниатюре. София улыбнулась: определённо, такой наряд не был символом современности.
— Ты завтракала? Кофе хочешь?
— Нет-нет, спасибо. Я в порядке, — Оле не очень хотелось разговаривать. Она казалась довольно напряжённой. София отметила её настроение, так что включила радио и настроила его на волну лёгкой музыки.
— Слышишь, какой голос? Это одна из немногих итальянских певиц, которая, как Лаура Паузини, сделала карьеру за границей...
Оля повернулась к ней и улыбнулась.
— Здорово. У неё прелестный голос, — они слушали песню. — Как её зовут?
— Элиза. Такая милая песня, называется «Свет».
— Грустная?
— Когда и музыка, и голос хороши, песня не может быть грустной. Музыка может выразить всё. Особенно классическая музыка. Но мне нет нужды объяснять это тебе.
Оля внимательно посмотрела на неё.
— Ты скучаешь по ней?
София не отвела пристального взгляда от дороги.