«Зеленые» тут же встрепенулись, завидя нарушителей.
– А ну, стой!
– Ага, щас! – буркнул Сулима, пускаясь с места бегом.
Перед землянами простиралась большая «привокзальная» площадь, где было людно. Народ прибывал на больших пассажирских платформах… гравибусах? Гравимобилях? Как назвать?
В общем, эти транспортные средства плыли над широченной дорогой – по земным понятиям, не меньше, чем двенадцатиполосной, хотя никакой разметки на однообразном сером покрытии не было. Гравиплатформы имели отдаленное сходство с автобусами-двухпалубниками, только были куда больше – метров шести в ширину.
– Туда!
«Внутренники» затерялись в толпе, и наша троица кинулась к гравиходам-гравибусам.
Какая-то грузная лоанитка подбежала к медленно скользящей платформе и визгливо спросила:
– В Мирет?
Автомат ответил монотонным голосом:
– В Мирет.
Тетка сразу успокоилась и полезла в нижний салон. За нею поспешал робот, смешно перебиравший суставчатыми ногами, – больше всего он походил на журнальный столик, нагруженный ручной кладью.
Земляне переглянулись, и в этот самый момент выскочили «внутренники».
– Стой, стрелять буду!
«Зеленые» размахивали парализаторами, но пускать в ход свое нелетальное оружие не спешили – много народу шастало, можно было вполне задеть штатских.
Антон бросился было к платформе, но тут же шарахнулся прочь – кто от погони на автобусах уходит?
Он обежал платформу, чтобы, по крайней мере, укрыться за ней – и бегом марш до лесопосадок за дорогой. У пистолетов-парализаторов, иначе – станнеров, дальность поражения не превышает пятнадцати метров. Держись в двадцати шагах от преследователей, и все путем.
– Стой!
– Щаз-з! – обронил Сулима.
Неожиданно рядом остановился старенький квадратный атомокар с открытым верхом. Никаких гравитаторов, обычные колеса.
За рулем сидел абориген в синем комбезе. Коротко стриженный, он явно не относился к работникам – висок его был гладок, ни следа от нейрошунта.
– Прыгайте! – крикнул лоанец.
Антон, не думая, сиганул на заднее сиденье. Рядом упал Максим, а капитан свалился на сиденье рядом с водителем.
Турбина взвыла, покрышки взвизгнули, и атомокар рванул вперед – голубые парализующие лучики прыснули поверху, только мурашки пошли.
Водитель тут же обернулся, выхватывая станнер. Три горячих выхлопа: «Ах-х! Ах-х! Ах-х!» – и абориген снова вцепился в руль.
Атомокар вильнул и зашуршал по дороге – справа бесконечное серое поле космодрома, слева – луга и перелески, лишь вдали маячили две высоченные мачты с решетчатыми сферами наверху, смахивавшие на исполинские трости с набалдашниками из блестящей сетки.