— Я же говорил, что нужно было ехать домой. Ты вся какая-то красная, и глаза блестят…
— Ничего, все нормально. Я выпью чаю с медом, согреюсь, залезу в кровать и завтра буду как новенькая.
Дома ей на самом деле полегчало. Она даже не стала ложиться в постель, а переодевшись в теплый длинный свитер, встала к плите жарить отбивные. По телевизору шла очередная серия «Дежурной аптеки», сопровождаемая утробным гоготанием за кадром. Молодая и довольно симпатичная актриса картинно размахивала руками, подчиняясь «гениальному» замыслу режиссера. Татьяна вздохнула. Блестящей возможности сыграть вместе с Сергеем Селезневым, похоже, не суждено воплотиться в жизнь. А через полтора года, когда кончится декретный отпуск, в России тоже начнут снимать такие сериалы, так что карьеру придется начинать с роли пятнадцатой подруги второй хозяйки какой-нибудь прачечной или кафе. Нет, конечно, добрый дядюшка Михал Михалыч может вложить средства в любой кинопроект, оговорив в условиях, чтобы его любимой племяннице дали главную роль. Но зачем это? Ведь при таком раскладе, сыграй она даже гениально, вся съемочная группа будет шушукаться за спиной и кулуарно утверждать: «Иванова в той роли, которую купили для Самсоновой, действительно показала бы высший класс, но деньги есть деньги!»
Отбивные аппетитно скворчали, распространяя по всей кухне восхитительный запах сочного мяса. Таня достала из холодильника вчерашний салат, банку с солеными огурцами и села на табурет возле стены. Ей было жарко, так же, наверное, как и маленькой беспомощной девочке внутри. Юрий сам разложил отбивные по тарелкам, сам налил чай и даже после ужина сам убрал со стола, отправив Татьяну в постель.
Она уже почти спала, изредка пробиваясь вспышками сознания сквозь дрожащую радужную пелену, когда почувствовала на своей груди прикосновение жадных ласкающих рук. Это было так не вовремя, что Таня даже застонала. Видимо, Коротецкий истолковал ее стон по-другому, потому что он тут же удвоил старания, норовя если не высосать, так выкусить ее равнодушный сосок из мягкой груди. Его руки со ставшими вдруг невыносимо жесткими пальцами тискали ее плечи, а она смотрела поверх его покачивающейся вверх-вниз русой макушки на белый с черной окантовкой шкаф и с раздражением думала о том, что ее будущий муж совершенно не оригинален и невыносимо последователен. Сейчас пять минут поласкает ее грудь, потом скользнет вибрирующим языком к пупку, потом разведет ее ноги и, прежде чем опустить лицо к светлому кудрявому холмику, отклонится назад, окинет ее всю традиционно восхищенным взглядом и прерывисто вздохнет. Но когда Татьяна и в самом деле почувствовала на своем животе трепетное касание горячего языка, ей вдруг стало мучительно стыдно. Ну, не отвратительно ли в самом деле срывать свое плохое настроение и плохое самочувствие на человеке, который изо всех сил старается, чтобы ей было хорошо? Она, вытянув руку, положила свою мягкую горячую ладонь ему на спину. Острая широкая лопатка зашевелилась под ее пальцами, как спутанное крыло. Тане вдруг показалось, что Коротецкий хочет сбросить жаркую руку, прилипшую к его коже, как горчичник. И откуда вдруг взялась эта совершенно безумная мысль?