– Скажешь тоже, – хмыкнул мужчина с усиками франта двадцатых годов, – внешний вид ничего не значит.
Инга подбоченилась. Вокруг перестали разговаривать и прислушались к беседе.
– А вот и значит. Берём Толстого. Большой, солидный дядька и тома у него увесистые. Одна «Война и мир» чего стоит. Шолохов весь какой-то ершистый, хитрый и романы тоже неоднозначные. Достоевский крупный мужик, но взгляд у него загнанный, больной. Про его книги и говорить нечего: весь внутренний мир в них. Продолжать?
– Интересная теория, – заметил Тимур. – А что же насчёт не полюбившегося тебе Чехова?
Инга мило улыбнулась ему и развела руками.
– Тут совсем просто. Тщедушный интеллигентный очкарик, небольшого роста, с впалой грудью. Явно не умел постоять за себя. И пьески накропал унылые, нудные, про таких же как сам скучных никчёмных людей. Что он написал кроме рассказов и пьес? Ничего интересного и крупного. Полное подтверждение моей теории.
Кармель слушала рассуждения Инги молча и не хотела влезать в разговор. Но самоуверенный отзыв Инги о Чехове задел её своей глупостью до глубины души, и она не сдержалась.
– Антон Павлович был высокого роста, почти два метра. Замечательно сложён. В молодости очень красив. Хорошей лепки лицо с выразительным взглядом. Имел густую шевелюру, обладал мягким приятным басом. А ещё он написал много юмористических рассказов, скучным его никак не назовёшь. Кроме рассказов Чехов написал повесть «Степь» и научно-публицистический роман «Остров Сахалин». И это при том, что заболел чахоткой в двадцать четыре года. Он не только не унывал, но и не переставал работать. Так что твоя теория полная чушь. Но ты не одинока в заблуждениях. Психиатр Лоброзо>21 тоже пытался по внешним признакам, а точнее по черепу, определять внутреннюю суть человека.
Инга фыркнула.
– Ну может с Чеховым я прокололась. Но с другими-то всё точно.
– Нет. Просто ты подтасовываешь факты под свою выдумку, – возразила Кармель
– Ничего я не подтасовываю, – возмутилась Инга и начала вспоминать других писателей и их романы.
Кармель поднялась.
– Не хочу спорить, а тем более слушать этот бред.
Инга оскорблённо воскликнула:
– Что ты из себя ставишь? Конечно, только тебе можно бредить призраками. Куда уж нам.
Тимур догнал Кармель возле палатки.
– Ладно тебе, чего ты рассердилась. Ну развлекалась Инга. Пусть её. Не стоило портить ей день рождения.
Кармель посмотрела ему в глаза.
– Я не собираюсь ради чьего-то дня рождения поддакивать глупостям.
Он поглядел на неё немного странно, чуть разочарованно. Потом взял за плечи.
– Ты всегда стоишь на своём?