Дома никого не оказалось. Кармель поставила цветы в вазы. Показала Никите гостевую комнату.
– Располагайся. Через час встречаемся внизу. Поможешь мне приготовить ужин? А завтра выгрузим багаж и отправимся в Захарьино.
Никита кинул рюкзак на стул.
– Если хочешь, сварганю пиццу, у меня неплохо получается.
Кармель обрадовалась, ей не хотелось возиться с ужином. Подъезжая к городу, она позвонила родителям. Оказалось, Эйтан в Краснодаре, а папа с мамой на открытии нового мебельного салона. В трубке телефона звучал радостный голос матери.
– Кармель, мы так рады, что ты вернулась. Но сегодня будем поздно, после открытия у нас банкет. Если хочешь, подъезжай к «Розовой устрице» к десяти часам.
Кармель усмехнулась. Они устраивали банкет в «Розовой устрице» самом дорогом ресторане города. Папа плюнул на свою привычку к экономии, значит, будет принимать важных гостей. Представила суматоху, шум, музыку и содрогнулась. Нет, сейчас она этого не вынесет.
– Мам, я не одна и очень устала. Увидимся завтра.
– Ты с подругой. Ну наконец познакомишь нас.
Кармель не стала её разуверять и, пожелав родителям хорошо провести время, отключилась. Она больше получаса нежилась в джакузи, потом приводила себя в порядок.
«Смыть бы с души всю боль и горечь, так как смывается водой дорожная пыль, было б здорово, – размышляла она, расчёсывая волосы, выгоревшие на солнце. Светло-русая шевелюра стала соломенного цвета. – Я не знаю, как мне теперь жить без него. День за днём. Час за часом. Без Тимура всё стало пустым и ненужным».
Когда Кармель наконец появилась на кухне, там вовсю орудовал Никита.
– Я взял на себя смелость и заглянул в шкафы, в холодильник. Не пришлось даже тесто замешивать, отыскал замороженное. – Он посмотрел на часы. – Через двадцать пять минут пицца будет готова. На такой кухне готовить одно удовольствие. – Никита сел за стол и пододвинул Кармель высокий запотевший стакан с апельсиновым соком.
– Лиска не появлялась? – Кармель отпила холодный сок, поморщилась. Кошка выпрыгнула из «Нивы», как только машину поставили на стоянку во дворе дома, и помчалась в сад.
– Появлялась. Принесла тебе угощение. Там на ступеньках лежит.
Кармель открыла входную дверь. На серой глянцевой плитке валялась крохотная мышка.
– Это мне на одни зуб, – улыбнулась Кармель. – Лиска теряет хватку.
Потом они ели пиццу, беседовали. Около десяти вечера Кармель сослалась на усталость и отправилась к себе.
На следующее утро, спустившись на кухню, она обнаружила родителей и Никиту, беседовавших довольно бурно. Бедный парень как мог отбивался от настойчивых расспросов матери.