Женщина в темных очках тоже останавливается и принимается что-то искать в сумочке.
Эта будет половчее, думает Киш.
Теперь уже нет сомнений: за ними установлена слежка.
Все мускулы его напряжены.
У «Гранд-отеля» женщина в темных очках испаряется. Зато появляется какой-то новый тип: приземистый, с наметившимся брюшком. На шее у него болтается фотоаппарат.
Киш выбирает столик с таким расчетом, чтобы мужчина с фотоаппаратом не мог присоседиться.
Он теряется в догадках, пытаясь сообразить, где была допущена ошибка.
За ним самим слежки не было — в этом он уверен.
Значит, выследили Давчека.
Кто-то дал описание их внешности. Причем предельно точное. Благодаря этому и засекли остановившегося в гостинице Давчека.
Где же они засветились? И когда?
Киш мучительно размышляет.
Вряд ли это результат обычного рутинного прочесывания. Правда, на Давчеке висят прошлые судимости, но это еще не резон для плотной «опеки». И почему именно сейчас возник этот интерес к Давчеку?
А ведь Киш для того и убил двоих, чтобы никто не смог дать описание их внешности. Он вне себя от бешенства. Лицо его окаменело. Фарфорово-голубые глаза холодны, как неживые. Уж ему-то доподлинно известно, что убийцу разыскивают совсем не так, как взломщика.
Сказать о слежке Давчеку — значит перепугать его насмерть. Если не сказать, то лысый чего доброго наделает глупостей.
Пожалуй, лучше будет его припугнуть.
— В нас вцепился «клещ», — небрежно роняет Киш. Разговор у них идет о том, где и в какую пору года лучше клюет сазан…
Глаза Давчека расширяются от страха.
— За тобой увязался «хвост».
— Так я и знал, — говорит Давчек и еще сильнее обливается потом.
Йован Киш готов прихлопнуть его на месте. «Знал» и не счел нужным предупредить!
— Я выхожу из игры, — заявляет Давчек. — Сил моих больше нет.
— Кто мешает, — говорит Йован Киш. — Выходи. Отправляйся в Вену. Посмотрим, далеко ли уедешь.
Давчек судорожно хватает ртом воздух.
— Что же нам делать?
В голосе его подобострастные нотки.
— Пей-ка ты свой кофе, а я пока подумаю.
Коренастый тип с фотоаппаратом пристраивается метрах в десяти от их столика. Ему не расслышать, о чем они говорят.
— Сейчас отправляйся к себе в гостиницу, заплати по счету, возьми такси и поезжай на Восточный вокзал. «Клещей» даже и не пытайся стряхнуть. Вещи свои сдай в камеру хранения. Купи билет на завтра, на венский экспресс. А затем правь ко мне, на «Ласточку».
— Но ведь они дадут знать пограничникам.
— И пусть их. Ты отправишься не в Вену. И не поездом.
Киш закуривает.
— Ночью мы на «Ласточке» тихо-мирно отчалим в Югославию. А там разживемся новыми документами.