Я не слушаю его и не отвечаю. Вместо этого я выпрямляюсь на коленях, сильнее держась за его бёдра, позволяя себе расслабиться и высосать его, зная, что приближается его финал. Теперь уверенный, он обхватывает мою голову, направляя мой рот точно туда, где он его хочет. Настойчиво толкая свои бёдра, он шипит сквозь зубы, произнося моё имя в глубоком стоне.
— О, чёрт, Эл, я собираюсь кончить.
Он поднимается на цыпочках, выдыхая порыв воздуха через свои стиснутые зубы.
Обхватив его яички, я постанываю, сосу и вращаю языком, принимая всё то, что он должен мне дать.
— О, чёрт, да. Да. Да.
Его конец выстреливает струёй горячего экстракта, который течёт прямо мне в горло. Закрыв глаза, я глотаю то, что он мне предлагает, лаская мою голову своими пальцами. Крошечные вдохи наслаждения срываются с его губ. И он кажется таким непринуждённым и расслабленным. Я? Не очень. Ублажать Миху до точки его кульминации было более чем удовлетворительно, но моя потребность жаждет его всё так же.
Вставая, я овладеваю его губами, позволяя нашим языкам стать участниками дуэли и вкусить желания друг друга. Мы покусываем, посасываем и стонем. Наши губы точно будут в синяках, когда мы закончим. Но это продлится недолго. Пламя в глубине моего живота пылает, и огонь распространяется, как лесной пожар.
Когда наши губы ненадолго разъединяются, немедленно звучит голос Михи:
— О, мой Бог, мне нужно погрузиться в тебя. Позволь мне вернуться домой, красавица. Дай мне вспомнить, каково это, быть дома.
Я более чем готова.
— Да, Миха. Возвращайся домой, — шепчу я, посасывая его нижнюю губу.
Глава 14
Миха ведёт меня спиной вперёд до тех пор, пока мои ноги не касаются кровати. Он протягивает свою руку за моё бедро, одно быстрое движение – и одеяло слетает с моей кровати. Я не могу сдержать свой смех. Как будто мы беззаботные подростки в старшей школе. Мы оба нервно смеёмся, но как только я ложусь, вся моя нервозность и смех исчезают. Я лежу, растянувшись на кровати, а глаза Михи любуются моим телом. Ожидание, наконец, закончилось. Я приглашаю его домой.
Нервозность пропитывает моё глубокое желание, когда я вижу, как Миха достаёт из своих джинсов презерватив. Воспоминания вспыхивают в моей голове, и я замираю. Мои глаза расширяются до размеров блюдец, когда в голове проносятся воспоминания о результате нашего провала с презервативом в первый раз, и я будто отправляюсь в собственный ад. Я мысленно схожу с ума, пытаясь защитить своё сердце и сердце Михи. Он имеет право знать, нужно лишь решить: когда? Покрывая рот, из моих глаз стекает слеза или две.