— Ладно, так и быть, прощаем тебя на первый раз, — раздался Наталкин голос, — Давай, полезай к нам, сказывай, что за дело у тебя.
Фролка снова стал взбираться по лестнице и опять просунул голову в лаз. Картина была уже иная. Ребята, насколько было возможно за такое короткое время, уже привели себя в порядок. Наталка была в сорочке и юбке, лишь волосы прибрать не успела, и они по-прежнему струились у нее до пояса. Николка же ограничил себя тем, что удосужился нацепить подштанники, и вправду, ему-то нечего бояться обмишуриться. Убедившись, что все нормально и друзья не погонят его, как давеча было, Фролка залез в шалаш.
— Вам дяденька записку прислал. — сообщил мальчик, доставая из-за пазухи и протягивая сложенный вчетверо листок.
— Кому из нас прислал, и что за дяденька? — настороженно спросил Николка, осторожно взяв листок и держа его на весу.
У него были причины для опасения, ибо считалось, что об этом схроне не знает никто, окромя Николкиных родичей, а те вряд бы стали присылать сообщение с Фролкой, Тихоныча, которому Наталка безгранично доверяла, и самого Фролки, доставлявшего Николке еду, одежду и газеты.
— Вантажный такой дядька, с усиками и в сюртуке анженера. — сообщил Николка голосом тайного лазутчика. — Ко мне его Тихоныч подвел.
— Колоссовский! — в один голос вскричали ребята. — А он-то как здесь оказался?
Фрол обрадовался возможности посплетничать и стал быстро, захлебываясь и опережая мысли, рассказывать о последних событиях.
— Как только ты с обеда убежала в шалаш, — объяснял он, обращаясь к Наталке, — на полицейском катере из города понаехало много народа. Какие-то полицейские чины, арестантская команда, два важных господина в цивильном и господин анженер. И сразу в помещичий дом пожаловали. Ваш батюшка заволновался, закрылся в кабинете с полицейскими начальниками и господами. Уж о чем там они совещались, не знаю, да только меня послали к нашему уряднику, а Александр Олегович приказали мамке накрывать на стол. Я, когда от урядника возвернулся, то меня в прихожей Тихоныч перехватил и подвел к господину анженеру. Тот велел передать весточку и на словах сказал, что пущай поторопятся, времени мало. Пока, дескать, господа полицейские отобедать изволят, часа два есть, но не более.
Анискин закончил и вопросительно посмотрел на друзей. А те, развернув, наконец, листок склонили над ним сврои головы и одновременно принялись читать.
* * *
В селе Фрол Анискин слыл славным малым и хорошим товарищем. Но вот беда, сверстники его в свой круг не принимали, обзывая подкидышем и байстрюком. Да! Да! Отца своего паренек никогда не знал, и говорили соседи, что его мать, Анисья «принесла дитё в подоле». Анискин ведь не фамилия, а так, кличка. «Малыш, ты чей?» — спросят его бывало, а тот, пока не подрос и стал кое-чего понимать ответствовал: «Анискин». Так и повелось. Семья была у них безлошадная, самая бедная. И голодать бы мальцу. Да пожалел их старый барин. Взял в господский дом и пристроил Анисью в помощницы к старой кухарке. Уже больше десятка лет минуло с тех пор. Сгинул прежний барин, отошла к Богу старуха-кухарка, а непутевая девка Анисья прижилась, такие чудеса сподобилась готовить из скудных барских запасов, что пальчики оближешь.