* * *
Ниже был напечатан знакомый адрес. Ба-а, никак мадам Зи-зи окрас сменить решила! Что в мире делается-то! Так ведь скоро ни одного приличного заведения с веселыми девицами в городе не останется. Стоп! Сенькины мысли заработали в ином направлении, когда вспомнил, что именно в этом доме он провел несколько не самых приятных в жизни дней. В голове застряла мысль: а не связан ли крутой поворот в жизни публичного дома с теми событиями, которые произошли с ним? А не навестить ли домик, авось что-нибудь выгорит. С этими мыслями Сенька, не теряя даром времени, направился в сторону бывшего публичного дома.
Отчего-то он не решил сразу зайти в салон, а остановился на другой стороне улицы. Смущали крики, раздававшиеся внутри дома.
— Воровка! Аферистка! — пронзительно, по-бабьи завывал мужской фальцет. — Мало того, что дом отхватила, так еще и девиц спрятала. Где девочки! Девочки где, я тебя спрашиваю?
— На! Выкукси! — по всему видно, что мадам Бахларева покрутила перед носом фальцета кукишем. — Дом мой, что хочу, то с ним и сделаю. Девочек он захотел, кот драный! Чаек своих в обиду не дам! Распустила я их, понял, распустила. Улетели, упорхнули чайки мои. Достаточно ты над ними поизмывался. Нет больше тут твоей власти! Пошел вон, пес шелудивый! — и далее, чуть потише. — Выкиньте-ка эго отсель, ребята.
Двери распахнулись, и с крыльца кубарем скатился кот и пес в одном лице, на поверку оказавшимся тщедушным мужичонкой непрезентабельной наружности.
Размышлять было некогда. Ясно, как божий день, что бандерша в сговоре с той компанией, поквитаться с которой было для Сеньки пределом мечтаний. Не мог же он без ведома хозяйки несколько дней проваляться у нее в сарае. А этот мужичок с козлиной бородкой и внешностью мелкого чиновника вполне мог тоже оказаться одной из жертв.
— Что, дядя? Выставили? — тон Арсения был доброжелательным, однако с оттенком снисходительности.
Мужичек зло обернулся на насмешника, но обнаружив перед собой сосунка, успокоился. Сенька продолжил уже значительно более сочувственным голосом:
— Оне и не такое могут, добро хоть не обчистили.
Взгляд пострадавшего стал заинтересованным.
— Ну-ка, подойди ко мне, юноша! — приказным тоном сказал он своим высоким скрипучим голосом.
Сам не зная почему, но Сенька повиновался.
— Ты что-то знаешь, знаешь ведь? — спросил собеседник.
— Ну-у, кое что знаю, в зависимости оттого, что вы хотите узнать. — отчего-то стал тянуть кота за хвост парень.
Далее произошло неожиданное: с силой, необычной в этом тщедушном старикане, тот положил ему руку на плечо и с такой силой надавил на него, что Сенька скривился от боли и присел он неожиданности. Тот продолжал давить, пока Яценюк не взмолился: