Это все проклятая привязка. Сначала он полюбил ее как человек, потом стал оборотнем – и зависимость никуда не делась, трансформировавшись в еще более жестокую форму. Знал ли ее брат, что так будет, когда задумывал свой коварный план? Несомненно, знал, не мог не знать. А Алексу теперь оставалось только скрипеть зубами.
Эльза обожгла его взглядом – по-прежнему холодным, полным ненависти и, как показалось, затаенной паники – и подалась вперед. Ее приоткрытые губы манили, приближаясь к его губам. Он уже ощущал вкус ее дыхания, сладкий, упоительный, но она остановилась, заметно колеблясь. Отпрянула назад, будто на самом деле не хотела целовать Алекса, а только притворялась. Опустила веки, пряча глаза, которые выдавали истинные чувства, и снова подалась вперед, притягивая его голову ближе к себе. И снова остановилась в каких-то жалких сантиметрах от цели. В ней шла необъяснимая борьба, понял Алекс своим затуманенным от желания разумом.
Он закончил это сам. Просто схватил ее голову обеими руками, сжал в железных тисках, не позволяя уже передумать и вырваться, и поцеловал мягкие губы. В конце концов, он уже не мальчик, которого можно дразнить постоянными обещаниями и ничего не давать по факту. И если Эльза решилась сделать первый крохотный шажок в его сторону, Алекс не станет мучиться измышлениями на тему, что ее толкнуло: желание купить своим телом его благосклонность и помощь или простое любопытство, имеет ли она по-прежнему над ним какую-то власть. Он просто возьмет ее, как привык брать женщин, не особенно задумываясь об их желаниях, потому что она сама напросилась.
Поцелуй оказался острее и приятнее, чем ожидал Алекс. Его на миг ослепило, обездвижило, весь мир вокруг сузился до размеров женского лица, маячившего перед глазами. Зверь внутри зарычал, мечтая вцепиться зубами в загривок своей самки и жестко двигать бедрами, прижимаясь животом к ее спине.
От первого же соприкосновения их губ Эльза с тихим стоном выдохнула, вся как-то обмякла, словно сдалась под напором внутренних чувств, а затем ответила ему, трогая языком его язык и лаская пальцами волосы на его затылке. Она действовала умело, в движениях не было ни капли робости и неуверенности, которые Алекс помнил из их совместного прошлого. Его обожгло изнутри разъедающим грудь ядом. Кто-то другой учил ее так целоваться. Кто-то другой укладывал ее в постель и показывал, как сделать мужчине приятно и получить удовольствие самой. Кто-то другой, а не он, Алекс!
Он представил, как Эльза скачет на своем старике-муже, откинув назад голову и закрыв глаза, и содрогнулся от боли и отвращения. Одна ошибка – и на Алекса повесили клеймо отвратительного мерзавца, а более удачливый соперник получил возможность утешить, пожалеть и… конечно, получить свое удовольствие.