— Ты что, совсем бесчувственный?! — закричал Эдмунд. — В городе осталась моя бабушка! Когда я только представлю себе, где она сейчас находится, я готов на всё, чтобы ее спасти.
— Не знаю, что такое «бабушка», — сказал василиск, который, казалось, утомился от разговора. — Но если ты придаешь этому какое-то значение…
— Еще какое значение! — вскричал Эдмунд. — Потому и прошу тебя — помоги! Или хоть скажи, что делать!
— Поймай дракиндера, — спокойно сказал василиск, погрузившись в огненную ванну до самого подбородка. — И притащи сюда.
— Зачем? — спросил Эдмунд.
Не помню, говорила ли я вам, что у него была привычка задавать вопросы по каждому поводу. Учитель от этой его манеры просто выходил из себя. Что же до василиска, то он сохранял полное хладнокровие.
— Мое дело дать совет, — ответил он, плескаясь в своем голубом пламени, — а ты как хочешь. Притащишь дракиндера — скажу, что делать дальше. Нет — нет. И больше не приставай.
И василиск, завернувшись в огонь по самые уши, закрыл глаза и захрапел.
Теперь, по крайней мере, Эдмунд знал, что ему делать, хотя и плохо представлял себе план действий.
С минуту он стоял, глядя на василиска. Ему показалось, что тот только делает вид, что спит, а сам искоса на него поглядывает. И тут Эдмунд как-то вдруг осознал, что василиск — это не учитель, он не станет ни наказывать, ни давать глупых заданий, и именно поэтому нужно сделать в точности всё, что он советует. Может быть, первый раз в своей жизни Эдмунд решил быть послушным.
Хоть он и был неисправимым прогульщиком, однако знал кое-что, о чем не догадываются даже те, кто никогда не прогуливает. Например, он сразу понял, что дракиндер — это сынок драконши, и именно ему принадлежит третий голос, который доносится с гор. Если кудахтающие звуки издает василиск, рычание, похожее на храп тучного джентльмена, производит драконша, то ясно, что третий, повизгивающий голос принадлежит дракиндеру.
Эдмунд снова принялся исследовать пещеры, бесстрашно пробираясь из одной в другую узкими ходами и переходами, осматривая все уголки. Наконец, он обнаружил дверь, на которой было написано: «Тише! Ребенок спит!» У двери стояло пятьдесят пар медных ботинок, и если бы вы их увидели, то сразу поняли бы, для каких лапок они предназначены. В каждом ботинке было по пяти прорезей для когтей. А пятьдесят пар было потому, что у дракиндера, как и у его мамаши, было сто ног. Ни больше, ни меньше. Они оба принадлежали к виду, который по-научному называется «Дракон стоногий». Этот вид описан в некоторых старых учебниках по зоологии.