– Ху-хей! Лакота! Сегодня хороший день, чтобы умереть! Кай-ий-кай!
– Врете вы все! – заорал я, и все снова завертелось и закружилось в прежнем ритме, со стуком копыт, криками, военными кличами, выстрелами, громкими, как залпы дюжины «гатлингов». Конная масса обрушилась на нас с одной стороны, а когда я повернулся, намереваясь дать деру, неисчислимая волна пеших дьяволов, размахивающих палицами и ножами, появилась с другой, и не успели мы опомниться, как оказались погребены ею. Я был сбит и оказался в аду из пыли, мелькающих ног и оружия; со всех сторон меня обступали смрадные тела. Я механически давил на спусковой крючок «бульдога», каждый миг ожидая агонии смертельного удара. Обутая в мокасин нога ударила меня под ребра; я перекатился и выпустил пулю в размалеванное лицо. Оно исчезло, но попал я или нет, один Бог знает, потому как прямо тут же передо мной оседал на четвереньки Кастер. Моя ли пуля свалила его или не моя, опять же, одному Богу ведомо. Он выпрямился, стоя на коленях, из рта стекала струйка крови. Потом опрокинулся навзничь.[1173] Я вскочил и побежал. Сбил какого-то краснокожего, потом швырнул пустой револьвер в набегающего воина и кинулся ему навстречу. Индеец сжимал не что иное, как саблю. Я вцепился зубами ему в кисть, услышал крик и выхватил из разжавшейся ладони эфес, после чего принялся слепо размахивать клинком вокруг себя. Повсюду кипела рукопашная. Мое лицо едва не задел наконечник копья, я заметил пятящуюся лошадь и ее краснокожего всадника, тянущегося к палице; рубанул его по бедру – и воин со стоном упал с седла. Я ухватился за гриву коня, который потащил меня через вопящую дерущуюся массу. Два шага по свободному пространству – и я уже сидел верхом. Оправившись от сотрясения, когда под копыта попал какой-то индеец, я погнал мустанга прочь от этого ужаса, скача по траве, усеянной неподвижными и шевелящимися еще телами. Впереди виднелась кучка солдат, размахивающих своими ружьями, словно дубинами, отбиваясь от превосходящих сиу. Но над ними вился флаг, а маленькая группа синих мундиров все еще поддерживала оживленный огонь. Я помчался к ним, умоляя помочь. Они расступились, пропуская меня, и я выпал из седла прямо в руки капитана Киу.
– Где генерал? – завопил тот, я же мог только трясти головой и указывать туда, где кипела бойня.
Но ничего не было видно: видимо, я перевалил через гребень, который теперь кишел индейцами, палящими по нам. Киу крикнул, перекрывая шум:
– Сержант Батлер! – рядом с ним возник человек в изодранном синем мундире с золотыми шевронами, перепачканными кровью и пылью. – Уезжайте! Постарайтесь разыскать майора Рино! Скажите ему, что нас зажали и что генерал убит!