Все женщины поднялись и проводили его вежливыми аплодисментами.
Через два дня на заходе Фреира Шей Тал беспокойно мерила шагами свою комнату в изолированной башне. И вдруг снизу донесся крик. Шей Тал сразу подумала об Аоз Руне, хотя это был и не его голос.
Она подумала, кто бы это мог бродить вне городских стен, когда уже на улице стало темно. Она высунулась в окно и в наступивших сумерках увидела темнеющую фигуру Датнила Скара.
— Заходи, друг мой! — крикнула она. Шей Тал спустилась, чтобы встретить его. Старый мастер, нервно улыбаясь, держал в руках небольшой ящик. Они уселись на пол, глядя друг на друга. Затем Шей Тал налила старику кружку рателя.
После обмена ничего не значащими фразами, он сказал:
— Я думаю, ты знаешь, что скоро мне придется покинуть пост мастера гильдии. Я стар и мое место займет мой помощник. Я обучил его всему, что знаю сам.
— Ты поэтому и пришел сюда?
Он улыбнулся, покачал головой.
— Я пришел сюда, мать Шей, потому что я, с высоты своей старости, восхищаюсь тобой, как человеком, человеком незаурядным… Я всегда служил нашему обществу, и всегда любил его. Уверен, что и ты любишь наш город, хотя вступила в оппозицию со многими мужчинами. Поэтому я хочу помочь тебе, пока я еще могу это сделать.
— Ты хороший человек, Датнил Скар. Все Олдорандо знает это. Обществу всегда нужны хорошие люди.
Он кивнул со вздохом.
— Я служил Эмбруддоку, а затем Олдорандо, каждый день своей жизни. И все же не было дня, чтобы я не подумал о том… — он замолчал, печально улыбнулся. — Я знаю, что я говорю с родственной мне душой и поэтому не скрываю от тебя, что не было дня, когда бы я не думал о том, что происходит в других местах, вдали отсюда…
Он замолчал, откашлялся, затем заговорил уже более серьезно:
— Я расскажу тебе вкратце историю.
Когда я был ребенком, на город напали фагоры, а затем был холод, болезни, голод… Многие люди умерли. Фагоры умирали тоже, хотя тогда мы этого не знали. В те времена было очень темно. Я благословляю свет, который сейчас озаряет наши жизни… фагоры после боя отступили и оставили мальчика-человека. Его звали… мне стыдно признаться, но я уже не помню его имя. Что-то вроде Криндлесхедди. Длинное имя. Раньше я помнил его, но годы заставили меня забыть его.
Криндлесхедди родился в далекой северной стране — Сиборнале. Эта страна вечного льда, говорил он. В то время я уже был помощником мастера гильдии, а он был священником, так что мы были равны по званию. Он — Криндлесхедди, или как там его звали, — был уверен, что нам живется легко. Ведь гейзеры давали нам тепло.