— Очень худо, крепко боли будет. Только это нам знак. Сопка хозяин Сан-син говорит: это раз дальше ходить не надо. Я очень плохой сон видел, так знал — что-то случится. Теперь лучше всем домой ходить…
Продолжать преследование Михаил Иванович, конечно, уже не мог. Посоветовавшись, погоню решили прекратить. Тем более что уже шел четвертый день, и хунхузы, по всей вероятности, успели пересечь границу. Син Солле с помощниками вернулись в свою деревню, Янковский и Гек со своими людьми — на полуостров. Следов мальчика так и не обнаружили. Судьба шестилетнего светловолосого ребенка навсегда осталась неразгаданной тайной Синих гор.
Капитан Гек всю жизнь искал своего любимого сына. Заходя в порты Китая, бродил по улицам и площадям в надежде повстречать «белоголового китайца». Сначала мальчика, потом юношу. Пусть тот не узнает отца, пусть забыл родной язык… Этой мечте, увы, не было суждено осуществиться.
Рана Михаила Ивановича оказалась серьезной. Пришлось обращаться в госпиталь во Владивосток, временно перевезти и устроить там семью.
Узнав о трагедии, многие друзья и знакомые в городе убеждали компаньонов оставить свою «затею» — селиться рядом с берлогой хищников. Для этого были все основания, и, наверное, никто не осудил, если бы они похоронили свои мечты. Но нигде среди мемуаров этих двух землепроходцев нет и намека на колебание. Гек взял в помощники дельного корейца, вскоре женился на вдове с двумя дочками и продолжал китобойный промысел. Янковский, залечив руку, вернулся на полуостров. И зимой, по льду замерзшей бухты, завез на лошадях из Кедровой пади строительный лес.
Наступил март 1880 года. В знакомой долине, под облюбованной когда-то скалистой горкой и старыми липами, встал лагерь строителей. Задымила жестяной трубой большая суконная палатка, рядом под навесом кухня.
Времени не теряли. Как только теплое приморское солнце согнало снег, в быстро оттаивающей земле начали рыть траншеи, закладывать солидный каменный фундамент. На высокие козлы накатывали толстые бревна, и пара пильщиков, один сверху, другой снизу, с раннего утра, сменяясь, тянули тяжелую маховую пилу, распуская на бруски и доски вековые кедры и ели.
В апреле принялись формовать добротные саманные кирпичи. Опытный плотник, столяр и строитель, Янковский руководил, не выпуская топора из рук.
Стало пригревать. Показалась робкая травка, развертывался первый лист. Каменистую горку Обсерватория позади будущего дома озарил фиолетовым светом багульник. На высоких липах, звонко перекликаясь, деловито вили гнезда сороки.