Шахтеры выкатывали первые тачки с углем и высыпали его. На ослепительном снегу уголь казался еще чернее. Шахтеры с удовольствием работали.
— Эй, Булат! — крикнул один, гоня перед собой Тачку. — Твои крестники ручки боятся запачкать.
— У них перчаток нет! — подхватил другой, и шахтеры весело захохотали.
— Слышал? — мотнул головой Харлов. — Это они о колчаковцах.
— Понял.
Булат направился к темному входу, ведущему в забой. Антон последовал за ним. Харлов говорил:
— Еле-еле двигаются.
— Ты им показал, как надо рубать? — остановился Булат.
— В сторону смотрят, — развел тот руками.
— Понятно. — Булат раздумал идти в шахту. — Повременим до конца работы.
Была глубокая ночь, когда колчаковцы вернулись из забоев в барак усталые и голодные. Шахтеры не спали. Настроение у них было хорошее. Впервые они работали не до полного изнеможения. Семь часов пролетело почти незаметно. Колчаковцев, которые двенадцать часов пробездельничали, встретили насмешками:
— Работнички пришли. Вот рубали так рубали, аж замерзли!
— Весь добытый уголек в карманах принесли.
— На ужин не хватит! Ха-ха-ха! Хо-хо-хо!
Барак гудел от криков, смеха. Булат с Антоном и Харловым сидели за столом и, придвинув лампу, подсчитывали, кто сколько за день добыл угля.
— Чудное дело, — говорил Харлов. — Пробыли в. Шахте угольщики меньше, чем всегда, а уголька дали больше.
— Весело работалось! — крикнул с ближней нары невидимый в полумраке шахтер. — Щетинин не погонял. Да что там говорить, на себя работали.
К столу подошел Трифон Бирич. После шахты оа даже не умылся.
— Мы с утра не ели. Кто кормить нас будет?
— Харлов, это по твоей части, — сказал Булат, не отвечая Биричу.
Тот посмотрел на молодого коммерсанта, почесал за ухом. В бараке стало тихо. Шахтеры с интересом следили за тем, что происходило у стола, и старались не упустить ни слова.
— Как же с вами быть? — в раздумье говорил Харлов. Он незаметно переглянулся с Булатом и кивнул головой. — Зови своих дружков! Садитесь за стол!
Колчаковцы быстро уселись на скамейки. Булат и Антон отошли. Харлов принес к столу ведро, в котором были ломти хлеба и соленая кета. Он взял кусок хлеба величиной с ладонь и такого же размера кусок рыбы. Положил перед каждым.
— Бутерброды господские! — донеслось с нар. — Ишь, как аккуратненько!
— А вилочек серебряных не забудь подать, Харлов!
— Водочки и кофею!
Харлов водрузил на стол огромный чайник.
— Ужинайте.
— Это все? — Лицо Бирича налилось кровью.
Колчаковцы сидели, не смея ни встать, ни взяться за свой мизерный ужин.
— Мало? — удивился Харлов.
— Это издевательство! — вскочил на ноги Перепечко. — Я требую…