─ Не дам! – рыкнул Сайгак. – Объясню и потребую. Москва сношает. Начудят и им достанется.
─ Давай! Ты мне по убийству Фарагова ясность внеси. Что имеешь?
─ Имею с гулькин нос. Невеста в слезах, которая ничего не знает, члены группы тоже молчат. Труп в поездном сортире с перерезанным горлом. Рана тонкая, прямая. Предположительно убили опасной бритвой. Следов борьбы на месте преступления нет. Клочок шерсти в правом кулаке убитого. Значения не придали, но после твоего расследования, ясно, что оставлен фирменный знак. Вопрос – для кого? Кто должен это узнать и понять или перепугаться?
─ Думаю, что я, – выдал майор. – А теперь и ты. Обязан этот шаман знак оставлять.
─ Это почему?
─ А вот поговорим с Кторовым и поймем. Я пока об этом не спрашивал.
─ А что будем делать, если политики в дело влезут или еще чего доброго, засветятся в материалах? – Засомневался Сайгак.
─ А то и будем, что всегда. Нечего пацанят резать и головы засирать подросткам! Что уже закона на всякую сволочь нет? – Распалился майор.
─ Будет, будет тебе. Я не об этом. Прикрыться нужно, чтобы не мешали. Я, Миша, возьму твои материалы и слетаю в Москву. Покажу там всё, расскажу и потребую карт-бланш на работу. Как думаешь?
─ Ну, правильно, – согласился майор. – Хоть чуток застрахуемся от неожиданных наездов. Лети.
─ Завтра же и полечу. А сейчас поеду и с налоговой договорюсь. Пусть начинают клиента дрючить. Я слышал, кстати, про этого Эдуарда Курдюма. Говорят неплохой человек. Дочь у него очень сильно больна. Он с ней живет, сам. И много людям помощи оказал. В селе Семиструйском церковь построил.
─ Всё может быть. Мы ж его не обвиняем, а хотим разобраться. А чем, говоришь, дочь у него больна?
─ Не знаю. То ли депрессия, то ли бессилие физическое. Как растение. Лежит. Сам не видел.
─ Я через жену попробую справки навести. Врачи – особый клан. Может, какие факты всплывут.
Колчанов пожал руку Глеба, уже было взялся за ручку двери, как что-то вспомнил и полез во внутренний карман пиджака. Извлек оттуда яркий буклетик, положит на стол перед Сайгаком.
─ Вот, кстати, программа конференции, на которую Кторов ездил. Видишь на обложке всадника на коне? Это Тенгри. Будешь хоть знать, как выглядит.
На пестрой картине был изображён толстый щекастый восточный воин в блестящих золотом доспехах, в одной руке дубинка, в другой аркан, захлестнувший шею пленника.
─ Это Сульде-тенгри, – пояснил майор. – Дубинкой разгоняет злых духов, а на аркане тащит врагов религии.
─ Ну и персонаж, мать твою… – не сдержался Сайгак. – Кровожадный субъект.