Андрей Завулонов вскрикнул и бросился за Лениным, но тут же остановился и захохотал: перед ним стоял вахмистр, а за вахмистром — ещё вахмистр…
— Здравствуйте! Это вы дали мне покурить?
— Моё почтение! Это вы меня угостили табачком?
Так, здороваясь, кричали вахмистры. Так кричала вся Арбатская площадь.
— Это вы дали мне покурить?
Андрей Завулонов вытянулся и — бегом через Арбатскую площадь на Воздвиженку.
— Ага! — кричали вахмистры. — К Шапирштейну!
— Ага! К Шапирштейну! — кричала Арбатская площадь, а за ней Воздвиженка, улица Герцена, Тверская…
Андрей Завулонов не бежал. Андрей Завулонов летел, даже можно сказать, Андрей Завулонов не чувствовал себя. Андрея Завулонова не было: он весь расщепался, рассыпался на синие жилки и, жилками подпрыгивая, скакал на Кузнецкий Мост, к магазину Исаака Шапирштейна.
— Стой! Стой! — кричали вахмистры.
— Стой! Стой — кричала мостовая.
Андрей Завулонов дико заметался по Кузнецкому Мосту, отыскивая магазин Исаака Шапирштейна.
Магазин Исаака Шапирштейна пропал, провалился.
Вместо магазина Исаака Шапирштейна — другой магазин. И много магазинов. Магазин на магазине: тут магазин Абрама Френкеля, тут магазин Яна Вельможного, тут…
…тут…
…тут… магазин Ермолая Облапина… тут…
…а Исаака Шапирштейна… нет…
— Стой! Стой!..
Андрей Завулонов, изгибаясь и расталкивая перепуганный жир, одетый в шелкá, в трико, веером синих жилок метнулся в ярко освещённый подъезд пятиэтажного дома…
— Стой! Стой!
И видит Андрей Завулонов, как подъезд наполняется вахмистрами. Наполнился. И как эти вахмистры, держа под мышками толстые портфели, взбирались к нему по ступенькам всё выше и выше… И он, Андрей Завулонов, всё выше… выше… и… Андрей Завулонов на пятом этаже, нагибается через перила, хохочет в пролёте лестницы.
— Хе-хе. Хе-хе.
А когда вахмистры добрались до пятого этажа и только что было хотели ему сказать:
— Не бойся, мы спецы!
Андрей Завулонов широко растопырил пальцы, приставил их к носу и выставил навстречу вахмистрам, а потом подпрыгнул — и в пролёт…
— Сто-о-ой!
…Но было поздно. Там уж, внизу, на мраморных плитах вестибюля лежало серое пятно, а вокруг него огненным венцом густые капли крови.
Лестница глухо гудела.
…А в этот день по Кузнецкому Мосту и по другим улицам к мавзолею Ленина проходили миллионные колонны рабочих и крестьян.
1924 г. Июль
Рассказ
I
В клубе тов. Сталина, когда я вошёл, было не особенно много народа. Я остановил заведующего клубом, разговорился.
Он мне сказал:
— Нынче будет доклад тов. Родионова.
— По какому вопросу будет доклад? — спросил я.
Заведующий клубом на это ничего не ответил, так как его позвали зачем-то артисты-любители на сцену. Я, прохаживаясь по залу, подумал: хорошо бы отправиться в Театральный сквер и там посидеть на лавочке, полюбоваться клумбой, украшенной портретами вождей, искусством из цветов, подышать свежим воздухом, поглазеть на публику, которой около вашего завода не увидишь, — и я только было тронулся к двери, как меня дёрнули за рукав: