— Все истинная правда, ваша милость!
— Итак, вам удалось пробраться на асиенду?
— Да, ваша милость; это таинственное жилище для нас не имеет секретов. Теперь мы его изучили лучше, чем его собственные обитатели.
— Слава Богу! Благодаря вам наше дело почти выиграно, и я не нарушил данной клятвы!
— Мы даже присутствовали с моим хозяином на тайном свидании главных вождей платеадос и услышали много интересного для вас.
— Дон Торрибио упоминал мне об этом, но ссылается на вас, так как описание подробностей отняло бы у него слишком много времени.
— Я готов, ваша милость, сообщить вам все, что хотите.
— Наконец-то! Меня очень интересует, каким образом вы открыли тайну, недосягаемую столько времени для всех, пытавшихся разъяснить ее.
— Я к вашим услугам, ваша милость.
— Говорите, мы слушаем!
Пепе Ортис рассказал в мельчайших подробностях историю их невероятного похождения, начиная с того момента, когда они с доном Торрибио пустились по следам платеадос, и кончая тем, как он, Пепе Ортис, вышел с асиенды с поручением своего господина; рассказ его слушался с жадностью; несколько раз его прерывали восклицаниями удивления и восторга; уже прошло несколько минут, как молодой человек замолчал; но его слушатели, точно замерли.
— Это чудесно! — проговорил наконец дон Порфирио.
— Трудно даже поверить всему этому! — сказал Кастор, — мы, все другие лесные охотники, кажемся несведущими детьми перед результатами такой могущественной чудной науки! Какая сила зрения. Столько проницательности! У меня не хватает слов, чтобы выразить весь мой восторг. А мы еще воображали, что знаем в совершенстве свое ремесло. Оказывается теперь, что мы ничто перед искателями следов буэнос-айресских пампасов; мы даже недостойны завязать ремень их обуви; да, самые ловкие и хитрые краснокожие ничего не стоят перед ними.
— А если нам завтра удастся расстроить план врагов, то они будут в наших руках; все для них будет потеряно.
— Удастся, сеньор Порфирио! — сказал охотник. — Бог за нас!
— У нас еще есть несколько часов, — сказал Пепе Ортис. — Если вы разрешите, я отдохну, так как совсем изнемогаю от усталости.
— И я тоже, — сказал дон Порфирио, — теперь я немного успокоился, и чувствую, как меня клонит ко сну.
— Отчего бы вам не пойти в гостиницу, сеньор, вам там будет удобнее, чем на голой земле!
— Ба-а! — весело проговорил он. — Ночи теперь теплые, а мне приходилось спать на открытом воздухе в ужасную погоду, и все сходило благополучно. Если же случится что-либо, вам, по крайней мере, не придется искать меня, раз я буду с вами. Спокойной ночи, Кастор!