— Ну что, вам теперь легче? — спросил дон Мануэль бандита, утиравшего рот рукавом.
— Да, ваша милость, я просто умирал с голоду и усталости, но теперь — alabado sea Dios![64] — все кончено; я готов отвечать вам! — И он, без церемоний взяв со стола папиросу, закурил ее.
— Откуда вы? — спросил дон Мануэль, как бы не замечая вольности бандита.
— Из Марфильского ущелья.
— Ну? — разом вскричали оба.
— Ну, господа! — грубо ответил он. — Мы сами попали в западню, которую приготовили для других.
— Это что значит? — сердито воскликнул дон Мануэль.
— На нас напали врасплох; половина товарищей погибла, а другие разбиты. А между тем, клянусь вам, мы дрались, как ягуары.
— Rayo de Dios! Неужели это правда? — вскричал дон Мануэль в ярости.
— Подлецы этакие, они пустились в бегство при первом же выстреле!
— Нет, ваша милость, — сказал бандит, — я говорю вам истинную правду. Только тридцать человек из наших ушли: враги били нас без пощады. Я остался в живых каким-то чудом; мне удалось, с помощью нескольких товарищей, похитить донью Хесус, но…
— Где же она? Надеюсь, вы ее не убили?
— Донья Хесус в настоящее время пребывает на асиенде дель-Охо-де-Агуа, со своими родителями и друзьями.
— Несчастный! Вы подло изменили мне!
— Я так и знал! — проговорил дон Кристобаль. Бандит пожал плечами.
— Я не изменник! — холодно ответил он, — донью Хесус отнял у нас проклятый охотник; он же убил моих спутников. Мне же, неизвестно по какой причине, пощадил жизнь.
— Как, один человек? — закричал дон Мануэль.
— Да он издевается над нами! — сказал дон Кристобаль.
— Я ни над кем не издеваюсь, — возразил тот с горечью, — а говорю правду, что он был один. Но этот человек справится с двадцатью людьми — это Горячее Сердце.
— Дон Руис! — проговорил дон Мануэль.
— Сын дона Фабиана Торрильяса де Торре Асула, друга дона Порфирио Сандоса! — сказал дон Кристобаль.
— А! Это ужасно, сама судьба идет против нас.
— Ба! — проговорил дон Кристобаль, напуская на себя спокойствие. — Постараемся отомстить!
Вдруг показался привратник с докладом:
— Сеньор Наранха изволили приехать.
— Наранха! Вот кстати-то. Пусть идет скорей!
Весь измокший от дождя, новоприбывший вошел в комнату и остановился перед своим хозяином.
— Есть новости? — спросил дон Мануэль в нетерпении.
— Только одна! — лаконически ответил самбо.
— Важная?
— Судите сами, ваше превосходительство!
— Не виляйте, говорите прямо.
— Дон Порфирио Сандос идет на Урес во главе многочисленного войска.
— Вы это наверное знаете?
— Наверное.
— Значит, все потерянно! — воскликнул дон Мануэль.
— Почем знать? — ответил самбо насмешливо. — Напротив, может быть, все выиграно.