Родители Завода ещё копошились в теплице, когда наш «Москвич» подрулил к участку. Отца Борькиного я не знал, а вот мать была учительницей истории в нашей школе. У меня она, правда, не преподавала, зато сразу узнала меня и посмотрела как-то сочувственно. Потом родители загрузились в машину, и Женька повез их в город, а мы остались «накрывать на стол».
Ткач вернулся с Вильданом, Войничем и ещё с двумя бабами и полной сумкой жратвы и выпивки. Чуть позже, в тулупе, без шлема, на мотоцикле подтянулся Зевельд. Все в сборе, пора начинать.
Пили много, опьянели быстро. Ходили купаться. Кидались друг в друга грязью. На обратном пути мужики с кем-то поцапались, но до настоящей драки дело не дошло. Потом ещё брынькали на гитаре, Батыр гонял Завода по даче ружьем для подводной охоты, пока гарпун, к счастью, не потерялся в траве. Разбили стекло на веранде. Договорились, кто, где и с кем спит, пока девчонки ходили в нужник. Напоследок, когда начало темнеть, Батыр решил сходить к тому коню, который дергался на берегу. С ним пошли Вильдан, Войнич и Зевельд. Вилдан зачем-то взял с собой гитару.
— Пойдем на воздух, покурим, — предложил Ткач.
— Пошли.
Мы присели на лавочку у клумбы с гладиолусами.
— Как сам-то вообще? — спросил Ткач.
— Да нормально.
— Ольгу-то обжимал уже? Мать говорит: вы уже целуетесь. А? Было дело?
— Было дело, — сознался я.
— Тебя бы не знал — всё считал бы её маленькой. Выдерга растет. Но она мне сестра — ты её смотри, не обижай. Я за неё пол-Сибири перережу. Вы с ней сколько уже?
— Год.
— Год? Серьезная постановка вопроса. Получается, что ты почти брат. Ну? Что скажешь?
— Получается, что брат.
— Ну и всё путём.
Ткач вкусно затянулся, сбил пепел указательным пальцем и продолжил:
— У матери был на свиданке?
— Ещё нет.
— Как соберешься — скажи, подкинем чего надо.
— Спасибо, скажу.
— Сам-то вообще как? Держишься?
— А чего мне держаться? Нормально всё.
— С тёткой как? Нашел общий язык?
— Нашел. С ней всё в порядке.
Ткач попросил проходящих мимо девчонок принести нам выпить. Те принесли. Мы выпили.
— Хочешь на бабу голую посмотреть?
— Хочу, конечно.
— Без проблем. Сейчас ещё немного буханем — и ты иди, завались, типа, спать в большой комнате. Я потом туда с Маришкой подтянусь. Чего бы я ни говорил — не ведись. Вообще не ведись! Ни в какую! Сломался, и всё! Спи. А там посмотрим.
— Хорошо, — ответил я.
— О, бродяги идут, — сказал Ткач, когда калитка открылась, и в неё ввалились шумные Батыр, Зевельд, Войнич и Вильдан. У Вильдана в руках была вдребезги сломанная гитара.
— Это что такое? — спросил Ткач, показывая на музыкальный инструмент.