Ну, посудите сами:
Утром ветер! Вы собрались на рыбалку, на шесть утра поставили будильник, не смотря на то, что вчера до трех часов ночи нормально кутили, но все, всё равно решили встать и идти на рыбалку, а тут — на тебе — ветер! Ну, как в такой ветер вставать и идти? Всё! Валяемся и ждем, пока утихнет! В такую погоду на Байкале делать нечего — это я Вам говорю! Рыбалка накрылась! Теперь только на вечернюю зорьку! «Дверь приоткройте — дышать, братцы, нечем — сушняк!»
Потом пошли обычные перечисления услуг, но в несколько, как говорил Игорь, необычной форме, где можно было прочесть и такие строки:
У костра, как назло, как всегда, эта встреча с теми интересными людьми. После первой и второй после бани — все люди становятся почему-то интересными. Выпил, и уже, более чётко, видно, как дух огня, пожирает духа сломанного дерева, в окружении духов камней, на пышущем от вожделения духе золы, под наблюдением духов звёздной ночи, в компании каких-то людей, попивающих холодную водочку под хрустящий огурчик, тягучий малосольный омулёк или просто под ириску, и тупо наблюдающих то, как трещит позорный костёр и в небо улетают змейки его оранжевых искр. В окружении этих духов жизнь кажется… впрочем, понятно, что духан стоит соответствующий: перегар, сигареты «Прима», портянки, бушлаты, «Шонель (или шинель?) номер пять» и дешёвоё пойло «Бифидер» из элитного супермаркета на Джамбула. Кто-то мечтательно скажет: «А воздух-то какой, Марья Ивановна!» И громко, скотина, икнёт!
Потом ещё несколько скомканных страниц неинтересного (не литературного, так сказать) текста и концовочка в таком стиле:
Привозить с собой хорошее настроение, улыбки, обходительные манеры (о чём пишут в стенгазетах на других туристических базах, где ПХД, Гештальт и рельса) — не надо. Это всё равно не поможет. Лучше приезжайте сами и тогда поймёте, что дома, в городе не так уж плохо на диване у телевизора с шанюшками и чаем, а Байкал — одно баловство, усталость, обморожения или солнечные ожоги.
Но почему-то к нам потом часто ездят одни и те же (правда, с разными чаще).
Короче, ничего у нас интересного — ранчо как ранчо. К тому же на вопрос проезжающих мимо нас «дикарей» на паршивых японских машинах, приходится внятно им отвечать: «Мы с ранчо, а чё?» А ни чё! (И, между прочим, ничего тут смешного! Хотя, «Чё» — тысячу раз уже было, — тут все так говорят, понятно?)
Архип очень пытался не нагородить и не нагадить, чтобы люди могли читать, — он уважал чужие сайды, но получилось, как всегда в пять утра — не очень вдохновенно.