— Не понимаю, о чем ты говоришь, — с максимально честными интонациями сообщил Кембритч и забросил ногу на ногу. Ему стало совсем хорошо.
— А вот врать надо еще потренироваться, ваша светлость.
— Ты какой-то подозрительный стал, Майло, — настроение стало совсем замечательным.
— Завершаю разговор, — сухо сказал Тандаджи, — не трать мое время.
— И я был рад тебя слышать, полковник, — с теплотой проговорил Кембритч и положил трубку. И с этим приподнятым настроем Люк пошел пересматривать свои записи о встречах с родными погибших аристократов из списка наследования. Было, было в их рассказах нечто общее. Только вот объяснения он получить не мог, хоть со времени бала в Дармоншир-холле ни дня не проходило без нужных встреч.
И признаться честно, он наслаждался этим расследованием. Снова его потряхивало от азарта, и заскучавший было без дела ум работал как надо, и добыча информации требовала определенных артистических усилий… наконец-то Люк занимался тем, что доставляло ему ни с чем не сравнимое интеллектуальное удовольствие.
Кабинет был готов для мозгового штурма. Стояла на тяжелом столе чистая пепельница, аккуратно лежали рядом сигареты и зажигалка, заманчиво поблескивал коньяк в хрустальном графине («потом, — мысленно пообещал ему Люк, — если голова откажется работать»), встреченный им по пути из покоев в кабинет Доулсон уже наверняка спустился в кухню, чтобы принести хозяину кофе.
Да. Кофе и сигарета. Что может быть лучше для раздумий.
Коньяк насмешливо подмигнул бликом на хрустале.
Люк сел в свое — он уже привык называть его своим — удобное кресло. Разложил перед собой записи веером, как карточную колоду. И принялся за чтение.
Нынешний герцог Роберт Таммингтон, чья мать погибла, поскользнувшись в ванной, был ровесником брата Люка, Бернарда. Титул свалился на лорда Роберта в семнадцать лет, и, видимо, под его тяжестью герцог скукожился, при своем высоком росте и явной схожести со всей высшей аристократией — и им, Люком, — напоминая книжного червя в очках. Однако высказывался он разумно, четко, и Дармоншир даже прикинул, просматривая записи, не отдать ли несчастного на растерзание Маргарете. Сестра быстро поставит его перед необходимостью выпрямиться, выработать командный голос и силу воли. Титул был равным, а Таммингтоны были даже ближе к трону, чем Дармонширы — если Люк уходил далеко за третью сотню, то мать нынешнего герцога была тринадцатой, а сам Таммингтон наверняка едва ушел за сотню.
На балу, который Люк давал в честь принятия герцогского титула, молодой человек отсутствовал, но на предложение встретиться, обсудить взаимодействие между землями ответил согласием и со всей положенной любезностью.