Сквозь прищур подслеповатых глаз Калашников смотрел по сторонам. Повозка ехала мимо домов купцов, мастерских ремесленников, кузней, торговых рядов, добротных домов местной знати и хибар бедняков, Всехсвятского храма. Встречный люд кланялся боярину, на что тот, по своему статусу, не отвечал. Наконец, перед строящимися новыми каменными городскими воротами повозка проехала караулки стражников и, миновав деревянный мост через защитный ров, выехала за город.
Застоявшиеся на конюшне и теперь обрадованные свежим утренним воздухом жеребцы почувствовали слабину вожжей и понесли красивой и мерной рысью. Бубенчики в дугах звенели отрывисто и глухо. Дорога ровностью не отличалась, и тряска каждый раз выводила боярина из себя. Отыгрывался он на том же Прошке, которого покрывал отборным матом на каждой кочке. Тому такое обхождение было привычным, и он пропускал словеса хозяина «мимо ушей». Проехав поклонный крест, боярская повозка двинулась по Филиппповскому тракту в сторону Плашкиного острога.
Ругаться боярину на Прошку надоело, и он, сытый и укачанный, задремал. Сон подходил медленно. В голове крутились раздумья о том, как бы быстрее собрать подати для дани и при этом не обидеть и себя. Контроля над ним не было, поэтому знал: без прибытка не останется. За свои хозяйства он не переживал, поставленные им старосты дело свое знали. А вот за княжеские уделы он бы не поручился. Сам князь Олег в хозяйственных делах не разбирался и бывал на своих землях разве что на охоте. Во всем полагался на своего наместника Федота. Тот естественно такой свободой и пользовался, норовил во всем иметь для себя выгоду и при сборе подати для дани многое утаивал.
Солнце подходило к зениту и начинало припекать. Потихоньку сознание боярина покидало, веки тяжелели, и он погрузился в сон.
Прошло еще какое-то время, как вдруг его кто-то крепко схватил за плечи, к лицу прислонили какую-то тряпицу с миндальным запахом, – и все. Больше он ничего не чувствовал и не видел. То же самое произошло и с Прошкой, который, распустив вожжи и согнувшись крючком, задремал. Лошади знали этот маршрут, поэтому, сбавив рысь на ход, спокойно шли в знакомом направлении.
Разведчик Бяков лихо уселся на передок повозки, Прошку пересадили рядом с боярином.
– Давай поезжай на поляну к вертолету, – скомандовал ему Симонов.
Наконец-то им за двое суток наблюдения и ожидания удалось захватить местного вельможу, о чем свидетельствовали его одежда и повозка с парой лошадей. С такой «добычей» можно было и возвращаться домой.
Бяков хлестнул вожжами по бокам лошадей и направил их по перелескам к вертолетам. Остальные разведчики бежали за повозкой.