16 октября. Сенсация! Во время очередного радиосеанса Валентин выдал оглушительную новость: можно ехать домой!
А ведь я собирался в Питер с Великим князем. А ведь... короче, надо думать. Причем, не мне одному.
Чего тут думать, спросите вы? Профессор покумекал и нашел способ возвращения - так не зевай, ноги в руки и назад, в будущее!
Если бы все было так просто...
Дрон уже в курсе. Я с трудом уговорил Рогачева не сообщать на «Владимир», а предоставить эту честь мне. Андрюха аж микрофон уронил, когда я огорошил его. И первый же вопрос: «и что теперь делать?»
Кремень велел играть «большой сбор». И объявил, что наши приключения скоро подойдут к концу, «но сначала надо до конца выполнить свой перед славными предками». Троекратное «ура». И «Прощание славянки» по корабельному вещанию. Хоть здесь никаких сюрпризов...
Интересно, как отреагируют на это «попутчики»? Дрон попридержит информацию до рандеву с «Алмазом», которое должно состояться на траверзе острова Змеиный (тоже ирония - именно там собирались союзные эскадры перед походом в Крым.) Но уж тогда придется выложить все начистоту...»
I
ПСКР «Адамант»
17 октября 1854 г.
Андрей Митин
- Классику надо читать, Игореша. - наставительно произнес Андрей. - «В августе 44-го», Богомолова. Там как раз про такой порошочек есть. А то, понимаешь, разбаловались: баллончики, электрошокеры нано, мать их, технологии... Основы забываете!
- Не трави душу! - скривился Белых. - И ведь знал я! Сам применял как-то, в учебном выходе, от собак дорожку следов присыпал. Нашли в лесу охотничью заимку, а там пакетик красного молотого перца и пачка «Беломора». Все закаменевшее, наверное, лет пятнадцать пролежало. Ну, мне это добро не курить... Перетер табак из папирос в пыль, смешал с этой дрянью и воспользовался. Все, как учили!
- Плохо, выходит, учили! Не оправдали товарищ капитан-лейтенант, доверия, оказанного партией...
- Хорош его троллить, Дрон! - не выдержал Велесов, разглядевший веселую хитринку в глазах друга. - Ну, не сообразил, бывает. А тебе, каплей, урок: предки не дураки и не лохи. «Кайенскую смесь» лондонские гопники еще в конце восемнадцатого века применяли.
Велесов постучал пузатым портсигаром по столу, нащупал выступ на торце, нажал. Мелодично звякнула пружина. Белых успел только открыть рот, чтобы крикнуть - «Не надо!», но крышка откинулась и... Велесов вдохнул, сморщился, борясь с неодолимым позывом и, не сдержавшись, чихнул. Из портсигара взметнулось облако красноватой пыли. Друзья, не сговариваясь, кинулись прочь из каюты, сбивая стулья, налетая на стены и друг на друга - глаза у всех троих были плотно зажмурены.