От следующей мысли Терехову вообще стало не по себе: что если с таким зрением она видит мир мёртвых? Кто знает, в каком образе предстаёт земля, если смотреть на неё глазами совы, филина, летучей мыши? Ни одна ночная птица ещё об этом не рассказала. Что они видят — кто-нибудь задумывался? Строение глаза изучить можно, а как оно работает? Какие незримые тонкие оптические пласты вскрывает? Как выглядят живые и мёртвые?
А Ланда видит больше и изображает другую, ночную реальность, которая растворяется в лучах света. Как если влить в воду любое бесцветное растворимое вещество, например, уксус. Цвет не изменится, но качество будет совершенно иное, ощущаемое на вкус и запах. Поэтому она так спешила выехать из зоны покоя, по сути, с кладбища. Для неё заповедная часть плато, куда едут в поисках мест силы, порталов и прочих чудес, — один сплошной могильник.
Когда дотаял последний электрический светлячок, Терехову показалось, что в галерее взошла луна, однако воздух колыхнулся, и это значило, что открыли дверь. Ланда внесла небольшой фонарь, сделанный из стеклянного плафона, замазанного толстым слоем зелёной краски, и поставила на стол. Ей всё же нужен был какой-то источник холодного света, поэтому она и появлялась на плато, когда была луна, и Репьёв об этом прекрасно знал. Судя по картинам, она не выносила горячего красного цвета, и тогда получается — Луноход отпугивал её от кунга, приказывая солдатам запускать ракеты!
Только сейчас Терехов ощутил, что шею почти заклинило в одном положении.
— Заседлала тебе жеребца, — как-то неожиданно и деловито сообщила она, появившись бесшумно и незримо, как чёрная сова. — Он знает дорогу. Кобыла в поводу пойдёт.
В первый миг Андрей даже не понял, о чём речь, ибо, пока смотрел картины, у него и мысли об отъезде не появилось. Поэтому сразу не нашёл, что ответить, а повертел головой, чтобы размять шею.
— Провожать не пойду, рассвело, — продолжала она, оказавшись уже позади. — А тебе пора.
Терехов всё это время молчал и теперь ощутил, что голос пропал ещё и от жажды. Он откашлялся, хотел спросить, давно ли она ослепла, но хозяйка вернисажа опередила:
— Я не вижу белого света. Бывает куриная слепота, а у меня — совиная. Слепит даже восход. Солнце для всех благо, а для меня — смертельно. Поезжай!
Она ни о чём не просила!
— Как же ты? Ты ничего не хочешь?
Ланда овеяла его цветочным ароматом, направляясь к двери.
— Хочу. Я много чего хочу... Но это в следующий раз. Если ты придёшь ко мне.
— Погоди! А чего именно? Я должен помочь устроить выставку? Найти спонсоров?