— Твои волосы себе на парик.
Это вырвалось как-то само — меня слишком достала эта беседа. Хотелось покоя и тишины.
— Мои что? — ошарашенно переспросила Ирма, тихонько сдвигаясь к самому краешку стола.
— Что слышала, — я злобно зыркнула на собеседницу. — Или режь, или не приставай.
И тут, спустя несколько секунд долгожданного молчания, послышалось уверенное:
— Да забирай! Я себе новые отращу. — Рука Ирмы потянулась к канцелярским ножницам. — Только учить будешь по высшему разряду! Чтоб я приехала и на земле чувствовала себя как дома.
— Ты что, серьёзно? — пришла моя очередь недоверчиво моргать и качать головой. — Брось ножницы, я же пошутила. Зачем тебе это нужно? Ты- успешная, красивая… В саиры вот взяли.
— Я объясню, — собеседница закатила глаза, устало вздохнула и встала, поманив меня за собой: — Только не здесь — не хочу, чтобы нас кто-то услышал.
Признаюсь, она меня заинтриговала. И вообще, Ирма вела себя совершенно неправильно. Не так, как всегда. Я привыкла видеть блондинку с глупым скучающим выражением лица, занимающуюся какой-то ерундой: она либо пела дифирамбы себе любимой, либо листала модные каталоги, либо с восторгом бегала по поручениям напыщенного эрда Суена. Раньше, но не теперь. Так в честь чего подобные метаморфозы? Покосившись на дверь кабинета Малиховича, мысленно попросила прощения у демона и пошла за запретным плодом. За Ирмой в смысле. Не выйдет из меня послушной мышки, ох не выйдет…
Балкон, как его небрежно назвала моя спутница, и вправду находился «совсем рядом» — в том же крыле, что и приёмная, но двумя этажами выше и дальше-дальше по бесчисленным коридорам.
«Азард меня убьёт», — думала я, шествуя за Ирмой. Однако, добравшись, наконец, до места, переживать по поводу смерти от рук демона перестала: поняла, что он — меньшее зло. Дело в том, что вышли мы со спутницей ни куда-нибудь, а на одну из крыш университета. Огромную, плоскую, находящуюся прямо между двумя башенками и полностью заросшую диким палисадником. Здесь было всё: кусты, деревья разной высоты, непонятные вьюнки и лианы… Но пугало даже не это стихийное лесничество на высоте пятиэтажного дома, а его обитатели. На деревьях вили себе гнёзда те самые птероцитавры — голуби, которых я намерена была обходить стороной до конца жизни!
— Капец, — только и смогла вымолвить я, упираясь спиной в захлопнувшуюся за спиной дверь.
— Ага, — счастливо подтвердила моя спутница, — красотищ-ща! Хоть и иллюзорная, но свобода!
Тут и начал сбываться мой самый жуткий кошмар: один из жутких монстров, сидящих на ближайшем дереве, сорвался вниз и подлетел к нам, остановившись буквально в паре метров. Я открыла рот на всю возможную ширину и приготовилась орать, да так, чтобы даже дух самопознания услышал и примчался узнать, что случилось. Но меня остановил ощутимый толчок в плечо: