2 апреля. Из разведки вернулся Харьюла. Со своими ребятами он дошел только до Войярви, Паанаярви уже заняли белофинны. Туда подошел отряд белых также и со стороны Кимасозера. Так что численность белофиннов примерно человек 500. У нас под ружьем человек двести, у многих только старые берданки. С ледокола телеграфировали, что он на пути в Кемь, но лед толстый и продвигается ледокол медленно. Наконец, пришел ответ от Мурманского окружного Совета. Ответ возмутительный: «Помощи оказать не можем. Советуем провести эвакуацию города и станции». Подпись — Юрьев.
То есть — руки вверх и сдайте город неприятелю. Видно, дела в Мурманске не в порядке.
Сегодня в военную коллегию прибежала какая-то женщина. Вид у нее был напуганный. При людях она ничего говорить не стала, отозвала меня в коридор и там рассказала, кто покушался на Пантелеймона. Она оказалась прислугой бывшего письмоводителя уездного суда.
Вечером из Сороки прибыл Николай Епифанович. С ним полсотни красногвардейцев. Начали прибывать люди также и из других мест — из Шуерецкого, Энгозера… Харьюла опять отправился в разведку.
4 апреля. Возвращаясь домой, случайно услышал разговор каких-то двух девиц, шедших впереди меня.
— Кого? — спрашивает одна. — Того, которого взяли у Аннушки?
Я понял, о ком шла речь.
— Подумать только. Васятку тоже расстреляли.
— Ужас!
Говорили они о бывшем письмоводителе суда, стрелявшем в Пантелеймона. При обыске у него обнаружили целый арсенал. Революционный трибунал приговорил его к расстрелу. Особенно настаивали на этом Закис и Николай Епифанович. Кажется, я был единственным, кто колебался. Тоже непротивленец нашелся. Я ли не читал марксистскую литературу. Но, видно, одного чтения литературы недостаточна. Нужна железная закалка, жизненный опыт. Век живи, и век учись.
6 апреля. Вернулся из разведки Харьюла и сообщил о появлении финских разведчиков в Подужемье. Значит, противник уже в 17 километрах от города.
Получена депеша из Петрограда. Прочитав ее, Закис обрадовался: «Скоро увидимся с Михаилом Андреевичем».
Наконец-то ледокол «Микула Селянинович» с большим трудом добрался до нас. Он встал на якорь у острова Ропакки, в 12 верстах от города. Ближе подойти не смог: лед слишком толстый. Оружие и боеприпасы с ледокола вывозим на лошадях на Попов-остров, оттуда в город.
7 апреля. Разведчики Харьюлы пришли из третьей вылазки, из девяти вернулись только пять. Четверо нарвались в Подужемье на засаду. Первые потери! Впрочем, может быть, им еще удастся спастись.
Ополченцы, которыми командует подпоручик Батюшков, заняли сегодня позиции на каменистых сопках в четырех верстах от города.