отрадной представлялась ему его будущая жизнь.
«В глазах света Пьер был большой барин... умный чудак, ничего не делающий, но и никому
не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за все это время сложная и
трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным со-
мнениям и радостям».
В молодости кажется, что нужно — и можно! — раз навсегда решить все вопросы, что вот прой-
дет проклятый «переходный» возраст, когда мучаешься, зачем живешь, и дальше все пойдет ясно и
просто. Это не так. Ясно и просто живут люди недалекие — такие, как Николай Ростов. Значитель-
ный человек проходит не один «переходный возраст» и проживает не одну жизнь — вот Пьер был бу-
яном из компании Долохова, счастливым миллионером, увлеченным масоном... Это все были разные
жизни. Сейчас он — отставной камергер, в Москве ему «покойно, тепло, привычно и грязно, как в
старом халате», — такова еще одна его жизнь, но и она — не последняя.
В этой своей жизни он старается почаще уезжать из дома, чтобы не видеть Элен. И вот,
вернувшись из поездки в Тверь, он явился по вызову Марьи Дмитриевны и услышал то, что она
ему рассказала.
«Пьер, приподняв плечи и разинув рот, слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не
веря своим ушам... Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его
душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все
они одни и те же», — сказал он сам себе...»
Вот что сделала Наташа — дала Пьеру повод думать: «Все они одни и те же». Это неправда!
Наташа не такая, как Элен, и мы знаем это, и Пьер скоро поймет, но князь Андрей долго еще не пой-
мет этого.
Когда, уезжая, он повторял Наташе, что она свободна, что она может вернуть ему данное
слово, может полюбить другого, — он, конечно, не верил, что она его разлюбит. Но, преодолевая себя,
он допускал мысль, что кто-то достойный встретится Наташе, добьется ее любви, сделает ей предложе-
ние... Это было бы больно. Но такого унижения, какое приготовила ему Наташа, князь Андрей не
61
мог ждать. К о г о ему предпочли? Мерзавца и дурака Анатоля, который, к тому же, «не удостоил
своей руки графиню Ростову...»
Он оскорблен, унижен, раздавлен — скрывает это от всех и все-таки не может скрыть от Пье-
ра. Характер отца просыпается в нем: услышав о болезни Наташи, «он холодно, зло, неприятно, как
его отец, усмехнулся», при упоминании об Анатоле «неприятно засмеялся, опять напоми -
ная своего отца», он даже с Пьером заговорил на «вы»: «ваш шурин».