– Кого бить-то будем, Вася? – спрашивал Потамий Хромой.
– Ещё спрашиваешь? Костя – мой названный брат. Раз он христианин, значит, бьём тех, кто бьёт христиан.
– Ой, что ж это делается-то! – послышался рядом отчаянный женский крик. Какая-то христианка стояла на коленях прямо на земле, с разбитым в кровь лицом, и неистово молилась и сыпала проклятия на язычников.
– Господи, помоги! Господи, защити!
И тут же откуда-то появилась группа отчаянных молодцов, уже одним своим видом наводящих на всех ужас. Некоторые были разодеты как шуты, в красные рубахи с длинными рукавами, в которых, однако была специальная прорезь для кулаков. У некоторых, включая огромного как скала вождя шествия, на голове был чёрный шутовской колпак. Этот здоровяк слово таран решительной поступью ворвался в толпу, пробивая себе дорогу к храму. Под его кулаками враги разлетались в разные стороны, как трава под косой, и, если оставались в сознании, хватались за голову и уползали в сторону.
– Берегись, шуты здесь! – прокричал кто-то. Горожане тут же прекратили своё нападение на христиан и все вышли из храма навстречу новому страшному врагу. Братчина Василия меж тем уже поломала строй новгородских горожан и многих побила или обратила в бегство. Из храма понемногу стали выбираться и христиане. Показался и Костя, он стоял возле самого архиепископа, защищая его от нападок врагов. Богомил со стороны, сидя верхом на коне, наблюдал за происходящим. Вскоре здесь появился и Стоян Воробей со своей свитой.
– Эх, Богомил, что же ты наделал, – вымолвил он.
– Ты же сам этого хотел, только боялся. Ничего, если что, вали всё на меня.
– Садко, – вдруг подозвал Стоян, и один из всадников вплотную подъехал к нему.
– Слушаю, владыка.
Но Стоян вдруг отвернулся от него в другую сторону и скривил лицо.
– Ты чего, чеснока что ли объелся?
– Да, – улыбнулся в ответ Садко, – говорят, убивает всякую заразу во рту.
– Дурак. Я видел у тебя лук, ты стрелять-то умеешь?
– Обижаешь, владыка, бегущему зайцу в глаз попадаю.
– Хорошо, вот и покажи мне своё мастерство. Видишь того крепкого молодца. Запамятовал, как его…
– Это Василий Буслаев, владыка. Сын боярина Буслая, твоего старинного друга. Тот самый, который на вече….
– Понял, понял. Давай-ка, пристрели его.
– Как же так, владыка?
– Ты не понял, приказа, дьяк?
– Но он же в толпе, – возражал лучник, – я ненароком могу задеть кого-нибудь из горожан.
– Ничего, он широкий, ты не промахнёшься. Стреляй.
Садко взял стрелу, вложил её в лук и натянул тетиву. Спина Василия воистину была огромной и сейчас была совершенно открыта. Сразу несколько врагов пытались его свалить, но их удары его даже не пошатнули. Крепка была шея витязя, крепко он стоял на земле.