– Не отвлекайся на лирику и вообще выкинь все из головы. Сказал же тебе Пантелеймон, что только дорога веры выведет тебя отсюда. Вот и думай о дороге и о ее бесконечности. Протяни руку и сделай шаг…
Хоаххин стоял в центре круга, очерченного стенами обветшавшего бастиона. Над головой в проломе купола играли отблески отливающего зеленью небосвода. Это последний рубеж, отделяющий ничто от бесконечности. Рубеж, неизменно проваливающийся в песок, уже размытый пониманием неизбежного поражения собственного сознания перед собственным воображением.
– Не забывай о нас. Когда-нибудь мы опять соберемся все вместе и обязательно отпразднуем твою победу…
Тяжелые алые крылья взмахнули на прощание, полностью заслонив собой низкий свод входного проема в стене, и исчезли за гранью ее сужающегося кольца. Песок начал медленно приподниматься с пола, образуя сплошное белое облако. В этом облаке уже пропали каменные стены, и лишь зеленоватое сияние все еще робко пробивалось откуда-то сверху. Песчинки, колко и хлестко ударяясь друг о друга, раскручивали самый быстрый во вселенной смерч. Уже собственное дыхание казалось просто застывшей волной упругого воздуха, а под ногами алым полыхало холодное пламя бесконечной дороги. Дороги, созданной когда-то вместе с тем миром, который сейчас благодарно распахнулся перед нежданным путником.
– Для того чтобы перемещаться через реликтовые порталы, нужно как минимум знать, как этим пользоваться.
– А для того, чтобы просто перемещаться, нужно просто верить. В этом вся разница. Знать и верить. По мне, так лучше верить.
Пантелеймон молниеносно ухватил за длинную шею Энкарнадо, уже успевшего сунуть тонкую пластиковую трубочку в его бокал с киселем.
– А тебе, Траблова задница, я сейчас откручу твою тощую кривую шею на раз-два.
– Господа! Давайте не здесь. А то у Энни сейчас откроется средняя чакра, вследствие чего в помещение потом неделю не войдешь.
* * *
В кабинете вице-президента САК Магнолии Крюгер было просторно и свежо. Терпкий запах полевых цветов не был синтезирован, он распространялся многочисленными букетами, которые регулярно обновлялись, и генерал Стив Уокер точно знал, кто именно готовит эти шикарные букеты. Работая с Магнолией уже не первый десяток лет, он все еще продолжал удивляться тому, как эти букеты выдерживают столь пагубное соседство с женщиной, которую можно было так назвать только с очень и очень большой натяжкой. Лично он мог более или менее конструктивно мыслить в ее присутствии не больше двух-трех часов подряд, а уж поверьте на слово, у него был очень большой опыт общения с очень разными людьми.