Размышления прервал осторожный стук в дверь.
– Войдите! – крикнул Серега, садясь на кровати.
В дверной проем просунулась голова Гудрона:
– С добрым утром, господин!
– Спасибо, Гудрон-батыр. Заходи, рассказывай. – Попов слез с кровати и начал одеваться. Гудрон прикрыл дверь и, продолжая оставаться в полупоклоне, прогудел:
– Капитана Мордора приглашает на обед сам Властелин Мордора.
– На обед? – удивился Серега. – Здорово я поспал. В этом можно идти к Властелину, как думаешь?
Орк критически оглядел черный с серебром костюм и поскреб пальцем подбородок:
– Не хватает пояса капитана Мордора. Посмотрите там, на столике, господин.
Через двадцать минут полностью экипированный Серега вышел из лифта у обеденного зала. Двери распахнулись сами. Майрон в одиночестве сидел во главе стола.
– Проходи, Сережа, садись, – улыбнулся майар, – как спалось?
– Прекрасно, господин, – на всякий случай поклонился Попов.
– Я освободился немного раньше, поэтому и решил пообедать вместе с тобой. Заодно и обсудим насущные проблемы.
Пока Серега отдавал дань мордорской кухне, Майрон изучал какой-то толстенный гроссбух, поигрывая серебряной вилкой. Лишь когда капитан Мордора плюхнул себе в тарелку горку мороженого, майар преувеличенно заботливо спросил:
– Говорят, тебе вчера не угодила массажистка?
Серега подавился мороженым:
– Да нет, нормально. Кто говорит?
Майрон продолжал вертеть в руке вилку:
– Не важно, кто говорит, Сережа. Важно, чтобы ты понял, что, во-первых, в пределах Мордора я всеведущ, а во-вторых, основой любой власти является насилие. – И Майрон без всякого напряжения свернул вилку в кольцо. – Насилие, и только насилие, Сергей. Остальное – красивые слова для толпы. Красотой можно восхищаться, к справедливости можно стремиться, но уважают только силу и исключительно силу. Понимаешь?
– В общем, – промямлил Попов.
– И в общем, и в частностях. Никто ничего не будет делать даже ради самой прекрасной идеи, если за ней не стоит сила. Некоторые идеи сами являются силой. В этом мире – я сила, и меня уважают. Нуменор – сила, и его уважают. Валары – тоже сила, и я уважаю валар, хоть и ненавижу. Вспомни же себя. Во дворе и в школе у вас кого уважали – самых добрых и умных? Нет – самых сильных и жестоких! Ведь так?
– Так, – пришлось согласиться Попову.
– Армия – специальный институт насилия, предназначенный нести врагам смерть и разрушение. Потому и в вашей армии, и в моей тоже прежде всего ценится способность не колеблясь применить силу, ведь так? Кого ты больше уважал – задохлика Охохолина или старшину Макухина, Сергей?