– Боялся, а не уважал, – выдавил из себя после внутренней борьбы Попов.
– Тогда просто – с кем бы ты хотел оказаться в бою рядом – с Охохолиным или с Макухиным?
В голове у Сереги всплыл мутный образ взводного «чмыря» Охохолина, отчисленного еще в начале зимы, и он согласился с Майроном:
– Со старшиной надежнее.
– Конечно надежнее, Сергей. С сильными и жестокими всегда надежнее. А что делаешь ты?
– Что я? – заерзал Серега.
– А ты прощаешь Гурлуга. Здесь я еще могу согласиться скрепя сердце, Гурлуг – надежный и преданный слуга. Но массажистка?! Простить только потому, что она женщина?
– Да нормально все, – начал защищаться Попов, – нормальный, я бы даже сказал, хороший массаж. За что ее наказывать?
– Ты ее пожалел, да?
– Да, – сдался Попов, – она такая… В общем, такая…
– Да нельзя никого жалеть, Сергей, – взорвался Майрон, – тебе самому эта жалость потом выйдет боком. Хочешь знать, кто мне обо всем рассказал? Да она и рассказала, добрячок ты наш. Пошли со мной.
И снова лифт. «Господи, седьмой раз еду, а надоело-то как! И опять подвал. Первый раз хоть не знал, куда иду, а сейчас-то знаю. Бхургуш приветливо улыбается в дверях пыточной. Так, собраться, собраться! Вряд ли это для тебя, показать что-то хотят».
Кресло занято, и сердце Попова мощно подпрыгнуло вверх – все-таки не для меня! Когда он разглядел, кем занято кресло… Этель. Раздевать девчонку, правда, не стали, но привязали крепко. Майрон крутанул кресло так, чтобы Этель увидела Серегу, и медовым голосом спросил:
– Так как ты вела себя вчера с капитаном Мордора?
– Непочтительно, господин. – Губы девушки дрожали, пальцы впились в отполированные сотнями узников подлокотники кресла.
– Ты провоцировала капитана Мордора на прямое неповиновение своему господину, ведь так?
– Да.
– Да, господин. – Глаза Майрона сузились, вспыхнув недобрым огнем.
– Да, господин, – еле слышно повторила Этель.
Глаза Майрона стали багровыми.
– Может, оставить тебя на развлечение Бхургушу, девица-красавица? Сначала ты ему массаж сделаешь, потом он тебе. Так, постепенно, через недельку, глядишь, и смерть наступит, которой ты так хотела.
– Не надо, господин. Я верно служу тебе. – По щекам Этель побежали слезы.
– Так верно, что даже пытаешься бежать от меня, попутно провоцируя капитана Мордора?
– Это минутная слабость, господин. – Этель уже рыдала. Сереге хотелось отвернуться, а еще лучше уйти отсюда, но он боялся Майрона, а потому продолжал смотреть поверх головы девушки на кафельную стену. Майар перехватил этот взгляд:
– Сергей Владимирович, теперь видишь? Ты ее вчера пожалел, а сегодня она тебя с потрохами выдала. И ей плохо, и к тебе доверие уменьшилось. Оба вы в подвале, в гостях у Бхургуша, так сказать. Как я могу быть уверен, что в следующий раз ты не пожалеешь настоящего врага? Да что там, даже не расскажешь мне о нем, как не рассказал об этой плаксивой девке.