Спор происходит оттого, что путают две вещи. Одно дело – революция как выражение естественного и законного стремления народа к социальной справедливости. Если это стремление не удовлетворяется, происходит социальный взрыв. Это объективная историческая закономерность, через революции прошли все народа без исключения. И если мы говорим об этой стороне‚ революции, мы вправе называть ее народной и доискиваться ее национальных корней. Все внешние заговоры сильны, если нет внутренних предпосылок для их успеха. Как учил Дарвин, главной причиной изменений организмов является внутренняя предрасположенность к изменениям, а не внешние воздействия. Его классический пример: если поднести спичку к куче песка, один результат, а если к куче пороха – другой.
Другое дело – конкретные формы, которые может принимать революция в тот или иной свой период, и конкретные люди, оказавшиеся на гребне революционной волны. Стечение обстоятельств может вытолкнуть на гребень самые неожиданные, порою случайные фигуры.
Народу сплошь и рядом приходится разочаровываться в своих вождях, а вождям убеждаться в том, что они хотели сделать одно, а получилось совсем другое. Вспомним хотя бы последние статьи В.И.Ленина: в них сквозит неприкрытое изумление по поводу того, что государственный аппарат, который вознамерились было “сломать”, сохранился в “том же до невозможности, до неприличия дореволюционном виде”. Почему это случилось и что делать, Ленин не понимал и не знал, ибо отнюдь не все было доступно его пониманию, Не следует идеализировать вождей.
Но не следует идеализировать и народ. Как писал Г.Манн в своем романе “Молодые годы короля Генриха IV”, народ ведь никогда не бывает обманут до такой степени, как потом уверяют. Испанское золото видели только сторонники Гиза, а народ видит лишь белокурую бороду, он пленяется ею. Но в душе он отлично знает, что до спасения религии ему нет дела и что никакого сказочного пробуждения к новой жизни нет и не будет. Черни просто хочется пограбить, прогнать других с работы, обогатиться; хочется пошуметь, покуражиться и хочется убивать. Так оно и бывает, когда кучка сброда, в которой есть и простолюдины, и почетные горожане, создает какую-нибудь Лигу для подавления свободы совести. Тем громче орут “свобода!” и обманутые на улице, и обманщики в домах; это показывает, что, раз их обманывают, то они тоже хотят обмануть”.
Г.Манн писал о временах религиозных войн во Франции, но мы можем смело подставить ВКП(б) вместо Католической Лиги, Ленина вместо герцога Гиза и немецкое золото вместо испанского – остальные характеристики останутся верными и применительно к 1917 году.