Есть и третья теория, также прилагаемая как к Сталину, так и к Мао Цзедуну, но видящая в основе их действий не шкурные, а высокоидейные интересы: стремление путем террора и непрерывных перетасовок предотвратить опасность превращения правящей бюрократии в привилегированное сословие, в новый эксплуататорский класс. Однако и эта теория страдает тем же дефектом, что и предыдущая.
Наиболее фундаментальные труды, посвященные событиям 30-х годов в нашей стране, это “К суду истории” Р.А.Медведева и “Великий террор” Р.Конквеста. Идейные позиции этих авторов известны, но кто мог в те времена выступать с иных позиций? Официальная пропаганда брежневско-сусловской эпохи требовала, как армейский старшина, “петь веселую песню” и вообще не вспоминать о трагедии 30-х годов, а помнить только стахановцев да папанинцев. За попытку осмыслить феномен сталинизма с русских национальных позиций автор данной работы, написанной в 1978 году, поплатился тюремным заключением и ссылкой как за “антисоветскую н пропаганду”. Подвергая репрессиям патриотов, власть сама рубила сук, на котором сидела, и отдавала отечественную историю на растерзание антирусским толкователям, вроде А.Янова, вещавшим на весь мир, что феномен Сталина не заключает в себе ничего удивительного, потому как до него Иван Грозный был, вообще вся история России – это Иван Грозный и Сталин, да постоянное повторение опричнины в разных видах.
Облегчим ли мы собственную задачу, если в угоду А.Янову и ему подобным отречемся от Ивана Грозного и от Сталина как от аберраций российской истории? Нет, только осложним. Как уже говорилось, нельзя перечеркивать целые исторические периоды потому, что они по тем или иным причинам не нравятся. Главное том, чтобы отбить чужие нападки, а пытаться что-то объяснить тем, кому все равно ничего не объяснишь, – обще пустое дело. Самое трудное – понять нашу историю в целом, со всеми ее аберрациями, чтобы опереться на это понимание при определении будущих путей России.
И когда речь заходит о расправе Сталина с партийным руководством, следует начать с вопроса: а что оно представляло собой тогдашнее руководство?
Этот вопрос поневоле потянет нас дальше в прошлое и перерастет в другой: а каким было это руководство в момент совершения революции и как, собственно, относиться к самой этой революции?
Здесь сталкиваются две противоположные к зрения: одна выводит революцию из специфических особенностей России и русской нации, сторонники другой с пеной у рта доказывают, что революция – это занесенная извне, и видят в ней только результат заговора и козни темных сил.