Размышления. Изречения (Ойзерман) - страница 35

Великие люди неисправимы[21].

Даже гению нечем чваниться.

Гений не вправе рассчитывать на снисходительность.

Гениальная личность тем, собственно, отличается от других одаренных, талантливых индивидов, что ее никто не может заменить.

Гениальность – способность многое узнать, запомнить, постигнуть сплошь и рядом без непосредственных, сознательных познавательных усилий. Поэтому в каждом гении есть нечто детское.

Мания величия отвратительна, даже если она свойственна действительно великим людям, т. е. не является просто манией.

Самоограничение необходимо даже для гения; оно, пожалуй, достигает в нем невероятного, с точки зрения обыденного рассудка, предела.

Бедность мысли и красноречие нередко вполне сочетаются друг с другом. Как это ни поразительно, индивид так сказать, переполненный идеями, мыслями, проектами, увы, может оказаться косноязычным.

Нет людей, которые не заблуждаются, но гениальные ученые впадают в гениальные заблуждения, в которых скрытым образом содержатся то великие открытия, то дорога по ложному исследовательскому пути. Вообще говоря, выдающиеся ученые заблуждаются чаще ординарных профессоров, так как они отличаются нестандартным, независимым, бесстрашным мышлением, пути которого неисповедимы.

Мудрость предполагает сознание ограниченности собственного знания и понимания, веру в мощь знания, и критическое к нему отношение, отсутствие самомнения, самодовольства и постоянное присутствие собственных, никем не навязанных, убеждений.

Факты бесконечно разнообразны, многообразны. Это факт, что русалки не существуют. Несуществование – также факт[22].

Бескорыстное отношение к объекту познания – подлинное начало мудрости и науки вообще.

Принятию решений предшествует предрешение, которое далеко не всегда осознается, не всегда рационально, не всегда обосновано.

Предрассудок не предшествует рассудку, а входит в его состав как всегда недостаточная способность сознавать ограниченность своего знания и понимания.

Убеждение в том, что любая научная теория рано или поздно будет вполне опровергнута, – догматическое убеждение скептика, являющегося в то же время и догматиком. В древности скептики и догматики были непримиримыми противниками, в наше же время они нередко оказываются теснейшими союзниками.

Преклонение перед практикой, несмотря на то, что она сплошь и рядом является основой познания и даже критерием истины, – один из источников догматизма в науке, так как всякое преклонение некритически относится к фактам и игнорирует истинные высказывания. Следует прежде всего задуматься: о какой практике идет речь? Рутинная практика, как правило, оказывается основой заблуждений и, конечно, не может быть критерием истины. Строго говоря, не практика сама по себе, а практика, осмысленная наукой, в союзе с научным знанием становится как основой познания, так и критерием истины. И при этом нельзя не признать, что не существует ни одной единственной основы познания, ни одного единственного критерия истины.