Она стояла, раздавленная неожиданной клеветой, позором, все это слышала свита, а Кримхильда гордо удалялась к своим покоям.
– Зовите короля! Я буду стоять здесь, пока он не придет, пока не услышит от меня, как я на этом месте была оклеветана, опозорена его сестрою! – И она зарыдала вновь.
Гунтер, окруженный знатнейшими вассалами, пришел скоро. Ему лишь сказали:
– Королева рыдает у храма. Ее оскорбили!
Остальное объяснять побоялись.
– Любовь моя, кто посмел нанести вам обиду! Где он, этот обидчик? Он сегодня же поплатится жизнью!
– Король, мне больно, мне стыдно рассказывать о том бесчестье, которому я предана! Ваша сестра здесь говорила при всех, будто тайно, до вас, я была наложницей Зигфрида!
– Какая глупая ложь! – перебил ее Гунтер. – Да стоит ли страдать из-за подобных наветов!
– Она, эта ваша сестра, показывает всем драгоценные перстень и пояс, я их носила когда-то и не знаю, кто у меня их похитил. Король! Вы один мой защитник. Вам я отдала свою любовь и жизнь. Только вам поклялась быть верной до смерти. Умоляю вас, муж мой, защитите меня от позора!
– Где Зигфрид? Почему нет Зигфрида с нами? – Король был растерян. – Постойте, любовь моя! Мы призовем к ответу Зигфрида. Пусть он повинится в своем бахвальстве здесь, перед всеми нами, или пусть скажет, что слова жены его – дерзкая, глупая ложь!
* * *
На высоком крыльце у храма, вокруг короля с королевой, столпились знатные воины страны, дамы из свиты. Все ждали Зигфрида.
Зигфрид шел быстро, почти бежал. Издалека он увидел хмурые лица мужей, плачущих дам и понял: случилось несчастье.
– Брат мой, Гунтер, вы просили меня прийти, и вот я с вами – быстро, как мог. Что за беда приключилась? Почему плачут дамы? Я могу вам помочь?
– Ваша жена, Зигфрид, осмелилась опозорить королеву. Не стал бы я повторять ту напраслину, которую она возвела на мою супругу, но слова те были сказаны Кримхильдой при всех. И мы ждем от вас объяснения. Ваша жена осмелилась утверждать, будто королева до вступления в брак со мной была вашей наложницей и будто бы вы в том похвалялись своей жене.
– Мой дорогой король, друг мой! Стоит ли слушать домыслы женщин, сказанные ими в сердцах! Не говорил я тех слов Кримхильде и готов поклясться в этом великой клятвой!
Рыцари молча переглянулись.
– Зигфриду можно верить, – начал было Гизельхер, но Гунтер прервал его:
– Клятва твоя будет уместна здесь, при всем собрании бургундских рыцарей!
Зигфрид поднял руку.
– Клянусь! – произнес он громко. – Никогда не похвалялся я теми мерзостями, о которых сказала ваша сестра. Клянусь, что королева Брюнхильда никогда не была моею наложницей. Клянусь, что я весьма сожалею о том, что в злобном гневе своем жена моя оскорбила прекрасную королеву, чей муж – мой верный друг.