— Хочешь умереть? — Брин сидел уставший, положение и так тяжелое, так еще и этот… «мститель».
— Ну и умру! — с вызовом ответил Ран.
— А о нас ты подумал? — Невелис неожиданно рассвирепел, напугав подростка — Как мы потом будем жить?
Мы, взрослые мужики должны идти в бой и умирать, а не вы — дети и женщины. Для этого мы пошли в армию, для этого нас учили. Ты что, думаешь, что много видел? А видел ты, как здоровые бойцы выбираются из шлюза и катаются по полу отсека, воя как раненые звери и сдирая ногти в кровь. Они защищали спасенных женщин и детей, когда в соседний отсек их корабля попала ракета. И совсем малыши, и такие как ты выпадали в вакуум, махая конечностями в поисках опоры, раздуваясь, с лопнувшими глазами и вскипевшей кровью, они умирали страшной смертью. А эти закаленные сражениями бойцы бессильно наблюдали за тысячами умирающих в иллюминаторы. Ты думал, каково им!? Да проще броситься грудью на плазму!
А экипажи спасательных капсул? Ты видел их полубезумные глаза? Они принимали последних эвакуирующихся на захваченной чужаками планете. Им кидали в руки детей, пока они сдерживали натиск отчаявшихся взрослых. Матери выкрикивали проклятья, когда пилоты закрывали люки. Они даже не могли заменить собой кого-либо из оставшихся детей, экипажи нужны для полета, для спасения. И им приходилось наблюдать внизу десятки тысяч людей, которым уже не было спасения. Целое море голов, посылающих тебе вслед проклятия или благословения. И вслед за экипажем на стацию вваливался рой плачущих, бьющихся в истерике людей, в основном детей и немногих молодых женщин. А мы же только могли принять их, найти временное убежище. У нас не было для них слов ободрения. Их мам и пап мы уже не спасли.
Ран опустил голову, он никогда не задумывался об том ужасе, который царит сейчас в человеческих колониях. И он никогда не видел своего волевого командира в такой ярости и гневе.
— Ты пойми, парень, это наша война, это наша ответственность! Мы обязаны таких, как ты сначала вырастить и обучить, а уж потом использовать. Иначе грош нам цена, как мужчинам! Откуда тогда появятся новые поколения, если и ваше сейчас погибнет? Потом, когда вы уже вырастите, именно вы встанете грудью на защиту следующих племен человечества. Это уже будет ваше право и ваш долг. Ты понял меня, Ран?
— Да, командир — подростку трудно было признать, но старший товарищ оказался прав — Я понял — Ран тяжело вздохнул и встал с места — Разрешите идти?
— Разрешаю. Только запомни, еще один подобный взбрык, и мы расстанемся.
Невелис смотрел еще некоторое время вслед парню. Он и сам не понимал, зачем возится с этим ершистым подростком. Может потому, что и сам был когда то таким? Ведь проще выгнать его из отряда, чем сделать его настоящим воином: «Черт возьми, что за времена! Если мы должны учить своих детей убивать?».